– То есть Вы!
– …составит карты…
– Опять Вы!
– …контролирует источники воды…
– Мифическую Питиантуту!
– … и кому помогают индейцы.
– Конечно, Вам! За Вас, вождя клана “тигров”! – Серебряков пафосно поднял тыковку.
– Весь Асунсьон говорит о твоей “высокой должности” у аборигенов! А ведь ты дважды генерал! Стыдно! – возмутилась на мужа Александра Александровна. – Живут у нас неделями, ходят полуголые по комнатам, жарят змей, питонов, жаб! Полиция не пускает в город, так они по ночам пробираются, в окна стучат, у соседей выпрашивают консервные банки, бутылки! Ты им всю одежду отдал!
– Сашенька, ты же знаешь, как бедствуют в своём Чако, а ведь такие же люди, как мы, но никто к ним по-человечески не относится.
– А к нам?! Одиннадцать лет меняем страны!
– Здесь сохраним своё, родное.
– Чимакоки – родное?
– Я имел в виду мой “Русский очаг”.
– Эрн – родной. С “Очагом” помогает? Наоборот, к себе народ переманивает!
– Слышал о Вашем конфликте с генералом Эрном, – Дмитриев, виновато улыбнувшись, вернул тыковку Александре Александровне и отошёл к открытому окну, чтобы не чувствовался запах йерба-мате.
– Неприятная история… Николай Францевич перебивался грузчиком в Монтевидео, а до этого в Бразилии на кукурузной плантации. Жена с дочерью в Белграде, тоже с хлеба на воду. Я выслал деньги на переезд, выпросил подъёмные, отдал свою кафедру в училище, а он решил и “Очаг” со общиной забрать! Убедил министра выгнать французскую военную миссию! Союзников!
– Аргентина ближе и надёжнее, – возразил Серебряков.
– Не верю в их поддержку!
– Отчего?
– Весной в городе видел полковника Швайцера в гриме.
– Кто это?
– Начальник аргентинской разведки. А в штабе почему-то не знают. Подозреваю заговор с боливийцами. Ударят в тыл!
В комнате наступило молчание.
– А теперь факты! – Беляев достал из серванта тонкую серую папку. – В Чако боливийцы активно ищут лагуны и строят форты. Вот, читайте.
“Тувига приветствует Алебука! Видели десять боливийцев на мулах. Прошли в сторону Питиантуты. Если не придёшь, займут озеро, построят деревню. Со слов Тувиги записал капитан Гарсиа. Форт Пуэрто Састере. Отпечаток большого пальца вождя прилагается.”
– Тувига – вождь чимакоков, – пояснил Беляев.
– Алебук – Иван Тимофеевич, – Серебряков посмотрел на Дмитриева и улыбнулся. – Сильная Рука.