Они вышли на небольшую полянку. Там пятеро молодых мужиков в спортивных костюмах, все уже сильно навеселе, жарили шашлык на мангале. И все бы ничего – в погожий апрельский день, в ясный вечер, шашлычники в городе выползают отовсюду и готовы, кажется, жарить любимое кушанье хоть на газоне у автострады –лишь бы там был хоть клочок зеленой травы. А уж тут, в лесопарке…
Вот только дрова под мангалом эти мужики – очевидно, по лени – облили соляркой. Знакомое дело, подумал про себя Вася. Чтоб разгорелось быстрее. А что вонь от их соляры на весь лес, даже запах шашлыка заглушает – так пьяные морды не чуют. И тушить потом этот солярный костер явно не собираются.
Кто бы мог подумать: в городском лесопарке те же проблемы, что и в областном заповеднике.
Когда они с дедом вышли на поляну, Вася почувствовал, что его собственное лицо приобретает такое же угрюмое выражение.
Шашлычники пьяно уставились на них.
– Здорово, мужики, – кивнул им дед. – Шашлыки – это дело доброе. Солярка вот только зачем? Лес у нас и так маленький. Прованивать-то его не годится.
– Чаво? – насмешливо загалдели пьяные.
– А ты что – лесник, что ли?
– Видали, ааа? Не годи-ится…
– Чеши-как ты, дед, подальше, пока…
– Вали, говорят…
Дальше шли такие слова, что пацанам у пруда и не снились.
Вася покосился на деда. Как ни странно, тот стоял спокойно. Скрестил руки на груди. Лицо его почти ничего не выражало, только глаза опять зажглись зелеными огоньками.
А вот выражения пьяных харь понемногу начали меняться. Сначала на них появилось недоумение. Потом беспокойство. И наконец – настоящий ужас.
– Пацаны, это чо…
– Это…
– Аааааа!
Дикий крик смертельного ужаса, наверное, напугал гулявших у лесопарка старушек. А может, и не напугал – жительницы окраин привычны и не к такому.
Один из пьяниц, жутко вопя, вскочил и кинулся наутек. За ним, не разбирая дороги, ломанулась вся компания. Через несколько секунд на поляне у костра не осталось никого, кроме по-прежнему невозмутимого деда и обалдевшего Васи.
– Дедушка, чего они? – повернулся Вася к деду. – Ломанулись от вас, как от медведя!
– Медведем им показался, – пожал плечами дед. – Бывает. Дело-то нехитрое.
Он, поморщившись, посмотрел на костер из солярки, плюнул в него – и огонь тут же погас. Даже дым перестал идти из обгорелых поленьев.
Вонь от солярки понемногу рассеивалась в вечернем апрельском воздухе.