Но так бывает в гражданском поезде, где уровень цены и комфорта сводит в одном купе людей приблизительно равного достатка и социального положения. Солдатский эшелон не разделяет своих пассажиров по их общественноматериальному положению, нивелируя каждого с каждым как равного с равным. Все одинаковы, как братья, у всех один поезд, одна дорога, общая судьба. Общая до первого боя, до первого сражения, до первого снаряда. А дальше…
Дальше перст Божий каждому укажет свой удел.
* * *
Как выяснилось ещё до отправки эшелона, большинство новоявленных военных даже автомат Калашникова видели лишь на экранах телевизоров или мониторах компьютеров, поэтому было принято решение: предоставленное в пути время потратить на разборку-сборку и чистку «калашмата». Мобилизованные офицеры, впервые державшие в руках табельный пистолет Макарова, познавали его внутренности путём нехитрых манипуляций с затворной рамой, спусковой скобой и возвратной пружиной. Нужно ли было объяснять, что знакомство с личным оружием – дело важное и обязательное? Понимал это и Могила, старательно смазывая и насухо вытирая носовым платком детали своего калашникова. К слову сказать, в Советской
армии он служил в строительных войсках, а там, как известно, главным оружием солдата была лопата. Тогда шутили, что в стройбате служат настоящие «оторви головы», которым в бою даже автомат не нужен – достаточно лопаты.
Проявив недюжинное усердие в работе над своим новым «другом», Могила бережно отложил его в угол и аккуратно прикрыл курткой. Обратив внимание на это, Руслан Гроз спросил:
– Витя, ты лопату в стройбате так же лелеял? Чистил, точил, смазывал?
– А шо ты думаешь? – невозмутимо отвечал Истомин. – Если черенок не гладкий, то занозы с мозолями вмиг на руке нарисуются, а если штык не обточен, как нож, то работа будет идти в два раза медленнее. Лопата – инструмент! Это тебе не просто в земле поковырять. Без неё ты как проживёшь? Ни картошку посадить, ни землю вскопать, ни куст какой выкорчевать. Тебя даже на тот свет провожают с помощью лопаты. Куды без неё? А вот и никуды! И всех она равняет в конце жизни – будь ты хоть генерал, хоть бомжара типа меня.
Буквально все сидевшие рядом с Истоминым и слушавшие его солдаты разом обернулись, выразив общее изумление его философским толкованиям.