– Эвелина? – подпрыгнул Воронин.
– Вы удивлены? А ведь она давно и успешно занимается и бизнесом, и общественной работой. Сколько благотворительных мероприятий провела для сельчан! Народ, кстати, за нее горой.
– Какой разговор – человек достойный, как, впрочем, и мой заместитель, но к чему вы сейчас об этом. Вы думаете, чтобы меня выбить из колеи, кто-нибудь из них может пойти и на похищение, и на убийство?
– Мы обязаны проверить все версии.
– Это одна версия, а какие еще? – Любовь Бови сразу пожалела о своей несдержанности.
– Кутузов исподлобья посмотрел на заезжую выскочку и ехидно сказал: «Вы, мадам, можете, и призрак считать за версию и гоняться за ним на досуге».
– О чем это вы?
– Коллеги, давайте, по существу! Глеб Аркадьевич, расскажите еще раз, как все было.
– Я расскажу. Но кто сейчас ищет моего внука?
– Все ищут, вы же знаете, что вся полиция на ногах, ДПС…
– Я проснулся от звонка Нины, сложно было разобрать вначале, я даже подумал, что голос не ее: «Папа, скорей приезжай! Я вижу Тоску в нашей ограде! – Сейчас приеду! Кто в ограде? – Она пришла за мной. Я погибла!».
– Что за бред? – Поморщился Кутузов.
– Согласен! Бабья дурь. Но она была страшно напугана.
– Вы мигом подъехали и …?
– И тишина, ворота настежь, дочери нигде нет… Зашел, зову ее, в доме нигде нет света, двери настежь, заглянул, позвал – никого, оглянулся, во дворе сарай – тоже настежь, зашел – темнота, окликнул – никого. Достал сотовый – ей позвонить…
– Позвонили?
– Услышал звук ее телефона из глубины сарая, откуда-то снизу. Подсвечивая своим мобильным, пошел на звук: погреб открыт, мелодия из глубины погреба. Посветил в погреб – лежит на спине моя Ниночка…, – Воронин закрыл лицо руками.
– А свет не пробовали включить?
– Не было нигде света. Или авария на сетях или что-то случилось у нее на усадьбе.
– Аварии не было…
– Я позвонил вам, в «скорую». Побежал к машине, чтобы подъехать к погребу и осветить его.
– Ничего на улице не заметили?
– Ничего! Хотя…
– Что вы сейчас вспомнили?
– Нет! Ничего и никого я не видел! – Воронин обвел взглядом всех присутствующих.
– Как вы поняли, что … – Кутузов закашлялся, – что ей нельзя уже помочь?
– У Ниночки были широко открыты глаза. Она лежала с открытым ртом в очень неестественной позе. Г-г-голова лежала в жиже. Мерзкой черной жиже! – Воронин терял самообладание.