Негр ответил неохотно.
– Конго. Учусь на фармацевта, и подтолкнул Эдди, – не тормози, мотор подошёл. Твоя очередь.
– Ну, прощай, землячок, желаю тебе открыть собственную аптеку в славном граде Браззавиле, – сказал Эдди, усаживаясь на переднее сиденье «Волги».
– На центральный рынок, – бросил он таксисту, пробормотав негромко: «Город нарзанов, поэтов и темнокожих фармацевтов.
Человек внушающий доверие закрыл глаза и устало откинул голову на подголовник.
Глава II. Слишком много происшествий за одни сутки.
А как чудесно всё начиналось! Во внутреннем кармане пиджака лежал паспорт с билетом в купейный вагон до Москвы, в новенькой элегантной наплечной сумке уютно устроились пятьдесят новеньких купюр США с портретом Бенджамина Франклина (аванс за проданную квартиру), рядом был лучший друг Изя Ландер.
Что сделают молодые городские повесы, стоя на продуваемом злыми февральскими ветрами проспекте у гостиницы «Баку», что в двух шагах от вокзала, когда у них есть шесть свободных часов перед отправлением поезда, а в бумажнике есть деньги? Все участники шоу ответили правильно.
Друзья отправились убивать время коньяком, шоколадом и кофе на четырнадцатый этаж гостиницы. В полупустом баре время убивалось плохо, заказали ещё одну бутылку и холодную закуску. И дружеские посиделки вполне могли бы закончиться тем, что друзья, основательно набравшись, на отяжелевших ногах дошли бы до вокзала и, крепко обнявшись, распрощались. Могли бы! Могли бы, если бы не Его Величество Случай, а он особенно услужлив, когда рюмки слишком часто наполняются.
За три часа до отправления поезда Его Величество прислал в бар шумную компанию музыкантов гостиничного ресторана, находящегося двумя этажами ниже бара: коллектив праздновал день рождения своего саксофониста. Не поучаствовать в чествовании коллеги по цеху, когда ты сам известная личность в музыкальном кругу города, было бы для Эдди проявлением плохого тона и нарушением кавказских традиций. Когда же музыканты услышали, что их коллега сегодня покидает родной город, – гульбище расширило рамки. Посыпались красочные кавказские тосты, количество спиртного на столе росло прямо пропорционально количеству тостов.
И вскоре точка бифуркации была пройдена, а развитие дальнейших событий становилось довольно туманным. День рождения саксофониста и тризна в связи отъездом земляка в столицу превращались в банальную попойку.