– Да у меня тут это…фрукты и небольшой подарок, – сказал Кузнецов, доставая из мешка пачки с деньгами.
– Так! Деньги – в тумбочку, на верхнюю полочку, а фрукты оставите секретарю на выходе. – сказал Спицын.
Кузнецов открыл тумбочку и понял, что сегодня он далеко не первый посетитель: там уже подобных подарков было несколько пачек.
– Ну что я могу сказать, – начал Спицын по-отечески ласково, – во-первых, вам надо успокоиться. Все болезни от нервов! Не надо переживать. Пустяки! Дело-то житейское! – заразительно засмеялся Спицын. Кузнецов, поддаваясь обаянию и авторитету Спицына, тоже сначала неловко, а потом и по-настоящему заулыбался. Доверчиво так заулыбался – по-детски.
– Посадят, думаете? Ха-ха-ха! Боитесь, наверное? Коленки дрожат? – смеялся Спицын. Кузнецов в ответ тоже засмеялся:
– Конечно боюсь, Иван Фёдорович! Гы-гы-гы! Как не бояться-то? – хохотал Кузнецов.
– Голубчик! Антон Сергеевич! Ха-ха-ха! Поднимите-ка правую руку. Вот так! А теперь опустите со всего маху, типа «а пошло оно всё!». Ха-ха-ха! Полегчало? Ну вот видите! Посадят… Конечно посадят, Антон Сергеевич! Ха-ха-ха! Даже не сомневайтесь! Непременно посадят! Посадят, как пить дать! Подумаешь ерунда какая: не вы первый, не вы последний! Ха-ха-ха! Стоит ли из-за этого нервы тратить? Правильно, мой дорогой, не стоит. Идите же и живите в своё удовольствие пока на свободе – чего переживать-то? Ха-ха-ха!
– И правда, чего это я нюни распустил? Спасибо вам, Иван Фёдорович! Гы-гы-гы! Ф-фуу! Прямо гора с плеч! Ну, я пошёл?
– Конечно идите, дорогой Антон Сергеевич! Ха-ха-ха! – заливался Спицын. Кузнецов вышел и закрыл за собой дверь.
В коридоре раскрасневшегося от смеха Кузнецова обступили помощники:
– Ну как прошло? Взял? Посодействует? Что сказал-то? – наперебой спрашивали они.
– Взял! Гы-гы-гы! Сказал, что посадят! Гы-гы-гы! Гуляем! В ресторан! – хлопал Кузнецов помощников по плечам, – ну что носы-то повесили? Жизнь продолжается!
Помощники, пожимая плечами, недоумённо смотрели то на своего босса, то на друг друга. Шумная компания стала спускаться по лестнице.
После этого случая Спицын дал распоряжение прекратить дальнейшую запись на аудиенции. Принял оставшихся, а после объявил в прессе о временном прекращении общественной деятельности.
Через два дня, отдохнув и набравшись сил, он вызвал к себе Виктора Степановича, без пяти минут доктора медицинских наук, секретаршу и управляющего. Он грустно посмотрел на них и сказал: