– Дань, ну ты же понимаешь, что это кринж? Лиза любит тебя, и ребенок…
– А я ее нет! И никогда такое не говорил! Кать, я понимаю, я в твоих глазах сейчас козлом выгляжу, но ты себя на мое место поставь? Мы просто спали вместе, понимаешь? И вообще… Я думал, ты одумаешься и…
– Перестань! – перебила я его. – Мне плевать какой ты пострадавший, что ты делать теперь будешь? Ты сам с отчимом вырос, сам мне на папочку жаловался, какая он мразь что бросил вас. А сейчас? Ты ребёнку того-же хочешь?
– Кать, да я вообще его не хочу! Какой ребенок! Ну какой! Сегодня, с утра пораньше, мама Лизки моей матери позвонила. Теперь вообще жопа! Дома скандал, отчим бешеный, мать в истерике. Говорит, не отдам тебя этой шлюхе! Да мне и не нужно. Я вообще хочу, чтобы она аборт сделала. Кать, помоги мне, пожалуйста, скажи ты ей, что аборт нужно делать, тебя она точно послушает.
– Ты совсем придурок, что ли? – спокойно спросила я Даню.
– Придурок! А что мне делать? Силком ее везти в больницу? Не хочу я на ней жениться! И вообще, какой ребенок? Мне всего двадцать один!
– Скажи ей все сам. Что там обычно говорят? Что поторопились. Скажи, что в армию забирают, ты же откосил? Вот и родине долг отдашь. Как раз призыв скоро. Ты же умненький, в конце концов, придумай что-то! – Даня смотрел на меня как побитая собака.
– Я боюсь. – коротко ответил он. Я вздохнула. Даню было жалко, но Лизу еще больше.
– Звони прямо сейчас, назначай встречу, и скажи ей. Если долго тянуть будешь, то чем позже срок, тем опаснее аборт делать. Имей совесть хоть в этом ей жизнь облегчить. – Даня тяжко вздохнул, достал телефон и набрал номер. Договорившись с Лизой о встрече, он посмотрел на меня.
– Может ты со мной? Для храбрости?
– Нет.
– Ясно. – раздраженно хмыкнул он. – это ведь ты во всем этом виновата, а теперь что? Бросаешь меня значит?
– Я виновата? Что за дичь ты несешь?
– Да иди ты на х… – зло сказал он и пошел к машине. Ну и шикарно. Я развернулась и пошла домой.
Моя муха преданно ждала меня на потолке. Меня трясло и накатила истерика. Я виновата? Что за бред? Я? Виновата в чем, в том, что боялась, что не хотела торопиться? Или что он решил с помощью Лизы утешиться? Я рыдала и не могла успокоится. Муха опустилась с потолка и села мне на руку начав потирать свои лапки. Может злорадствует, может жалеет. А может решила, что я просто вкусный кусочек того, что не тонет.