– Позволь спросить, что ты здесь забыла?
– Я просто должна написать разоблачающую статью во всех подробностях, – она снова всхлипывает.
– Бессмысленно лить слезы. Так, я не пойму, что произошло.
– Ты всегда такой грубый? – неожиданно выдает ее дерзкий ротик. Брови и вовсе не довольно насупились.
– Ну давай, плачь здесь, а мне пора.
– Куда? Отсюда ведь нельзя уехать в любое время! – меня подловили на вранье так быстро, что я, не ожидая этого, разоткровенничался.
– Мужчинам можно. Нельзя вывозить девушек, – это уточнение стоит мне пощечины. Крепкая ладонь журналистки оставляет неприятное жжение на щеке. Я пячусь назад в недоумении.
Ненормальная! Ей дорога в лечебницу, а не в журналистику.
– Ты же обещал помочь мне. Притащил к себе в номер обманом, и поставил в такое положение, что мне уже не светит уйти по-хорошему.
Я бы скрутил ее в наказание, задрал подол платья, оголяя упругий зад, и взял прямо на кровати. Если бы она прошла всю медкомиссию и уверенность в этом позволила мне расслабиться.
– За кем тебя наняли следить?
– Я не сыщик, – возмущается она и направляется к кровати.
Может это розыгрыш и девушка всего лишь искусная актриса? Ляжет покорно и приманит меня непристойным жестом… неловкое приземление на край, и вот она уже снимает туфли. Жалкое зрелище. Туфли с ног девушек должны снимать мужчины.
– Перед тем как войти в зал я поговорила с начальством и узнала некоторые подробности, – ее голос звучит менее дерзко.
– Что за подробности?
– Мне предстоял не только письменный репортаж о закрытом клубе, где продают девушек… он потребовал, чтобы я переспала с одним из вас и получила вознаграждение в доказательство, – подробности не оставляют шанса на равнодушие.
– Как смеет начальник просить журналистку о таком? Разве суть репортажа не построена на том, чтобы открыть людям глаза и бороться с несправедливостью? Вы только создали бы прецедент. Все девушки в этом здании, кроме тебя, идут на сделку добровольно, желая получить свою выгоду. Слезы не позволят никому из присутствующих коснуться тебя. Таковы правила.
– Все это бред, – ее резкий тон провоцирует приступ гнева. Я закипаю.
– Девочка, ты здесь впервые, а я уже долгое время и вполне понимаю, как все работает.
– Если все так идеально, то зачем журналистам браться за расследование?
– Ты мне скажи! Кто нанял вашу контору и подослал тебя сюда?