Мать понурилась.
– Наверное, так и сделаю. Я плохо спала ночью и очень устала. Только, пожалуйста, не подходите к окну. – Она слабо улыбнулась Нэнси и вышла из комнаты. Тяжёлыми медленными шагами, словно шла по раскисшей от дождя дороге, мама поднялась выше этажом.
– Я правда не специально, – проговорила притихшая Виолетта. – И извини, что не помогала тебе с уборкой.
– Ничего страшного, – ответила Нэнси. – Мы просто должны слушаться маму. Она устала, и ей нужна наша поддержка.
Виолетта посмотрела на дверь. Сверху ещё доносились мамины шаги.
– Я скучаю по ней.
– Что ты имеешь в виду? – спросила Нэнси, сев на край кровати.
– Ну, она… – Девочка помолчала, потёрла нос. – Она тут такая грустная. Как будто всё время думает о чём-то, о какой-то тайне.
Глядя на печальное лицо Виолетты, Нэнси осознала, что сестра выразила словами то, о чём и сама она всё время думала.
– Да, ты права, – сказала она, удивляясь неожиданной проницательности Виолетты. Дома она часто не обращала на сестру внимания, считая, что у них мало общего, и не только потому, что Виолетта на пять лет младше. Нэнси нравилось вышивать и тихо беседовать, а Виолетта с криком гоняла на велосипеде по улицам. Нэнси предпочитала неспешные прогулки, а Виолетта всё время скакала как козочка. Нэнси обычно взвешивала свои слова, а всё, что приходило в голову Виолетте, сразу же срывалось у неё с языка. Но здесь, в этом доме, девочки оказались вдвоём: мама была на себя не похожа, а дедушку они совсем не знали. Нэнси захотелось подбодрить сестрёнку.
– Давай поиграем. В прятки, например, – предложила она. – Мы ещё не изучили дом, а тут наверняка полно мест, чтобы спрятаться.
Лицо у Виолетты просветлело, и она кивнула:
– Только не подглядывать – считай до ста.
– Как всегда, – улыбнулась Нэнси. – Тогда начинаем. Прячься хорошо и, пожалуйста, не шуми, чтобы не потревожить маму. И не забывай: к окнам подходить нельзя.
Виолетта хитро улыбнулась и выскользнула из комнаты. Скрип половиц эхом разносился по дому, пока она искала надёжное место, чтобы спрятаться.
Нэнси легла на свою кровать и начала медленно считать. Она разглядывала трещины на потолке и мысленно соединяла их линиями, собирая всё, что стало ей известно, в одну картину.
1, 2, 3… Почему мама солгала, что у неё не осталось здесь родных, и никогда не говорила, что в Саффолке живёт дедушка?