– Ты в порядке? – Удостоверился он о самочувствии Серёжи.
– Благодаря ему, да, – одобрительно погладив пса, произнёс Серёжа.
Пёс молча сидел, наслаждаясь прикосновением мягкой и тёплой руки Серёжи.
– Я видел из окна, как они погнались за тобой. Видел и пса, как он стремительно выбежал за тобой из-за кустов. Я про него совсем забыл, а он ведь всё это время плёлся за нами, – рассмеялся дядя Герман. – Я же говорил, что этот пёс ещё пригодится нам!
– После утренней заварушки во дворе, я и не сомневался в нём. Всё-таки Рыжий должен был реабилитироваться. А то Петька с Барсиком изрядно погоняли бедолагу. Вы что-нибудь разузнали о моём отце?
– Ничего особенного. Он у тебя был токарем, точил детали. Имел доступ к некоторым секретным чертежам. Если бы эти чертежи его интересовали, он спокойно мог бы передать эти чертежи «своим».
После этого разговора, дядя Герман и Серёжа не проронив ни слова, зашагали по аллее парка домой. Полуденное солнце пригревало всё жарче и жарче. Было душно – разошедшиеся было тучи, снова собирались в один единый кулак. Поднимался ветер. Не дойдя до дома пятьсот метров, начал капать крупный дождь. Дождь усиливался, с каждой каплей, превращаясь в ливень. Серёжа и дядя Герман перешли на бег. Сверкнула молния, а за ней через промежуток времени раздался мощный грохот. Едва забежав за ворота, мощная молния ударила в трансформаторную будку. Сильный разряд, и треск разлетающихся искр осветил округу на несколько километров. Свет в домах погас. Серёжа залёг в сарай, следом дядя Герман, а за ним пёс. В сарае прижавшись к углу сидел кот Барсик. На этот раз кот не стал прогонять пса, и сам не стал убегать. Пёс обнюхал кота, и лёг рядом с ним. Дядя Герман закрыл все окна и щели. По крыше с бешеной силой стучал дождь, переходящий в град.
– У нас такие ливни часто бывают. Например, этим летом это уже третий подобный ливень, – пояснил Серёжа.
– Видимо город попал в сильный фронт перепада температур и давлений. Тёплый воздух с юга столкнулся с северным. Этот перепад и вызвал шквалистый ветер с дождём. На этой неделе похолодает, – констатировал дядя Герман.
Серёжа отключил все электропиборы. На этом этот день, можно сказать, был закончен. Дождь простучал целый час, затем ослабевая, ослабевая, и, наконец, окончательно завершился. На улице потемнело. Была прохлада. Первым на улицу выбежал пёс. Обнюхав все углы, он с радостью плескался в лужах, пил из них, казалось, пёс был больше всех рад этому дождю. Следом вышел Серёжа, потом бабушка.