Так и не перестал звать меня по фамилии. На что я надеялась?
– Какая разница, если ты повёлся? – хрюкнула Фрея, – у нас тут вообще кристально охрененная компания, – она оглядела всех и начала тыкать пальцем, – вы с Эрнестом хотите немножко пообитать у неё под юбкой, Тинго таскается за мной, Грегори делает вид, что он её друг, хотя ему плевать, Мелания вообще слилась, и только я думаю о том, как ей сейчас помочь!
– Самерфил, у тебя в голове обитаюсь только заведомо грязные мысли? – Оз.
– Вперемешку с себялюбивыми, – они с Эрни впервые сошлись на одном мнении, – это некрасиво, Фрея.
Подруга расхохоталась.
– Спасибо, что собрались, – выдавила я, – но мне ничего не нужно. Я в порядке.
– Угу, по тебе видно, – резко нахмурилась подруга, – дай угадаю, у тебя ещё и похмелье. Сколько из запасов твоего отца вы с твоей мамой успели выпить вчера?
Я помотала головой и отставила стакан подальше от себя, чтобы продолжить нервно грызть трубочку.
– Нисколько, – пробормотала для неё.
Мел вчера приезжала с самого утра. Мы немного посидели у её жениха, поели торт, а после она увезла меня домой. Мама предлагала напиться уже нам двоим.
– Может тогда всё и в правду не так плохо? – воспряла Фрея.
– Все наши уже нашли журнал с твоей мамой, – по-соголдски широко улыбался Тинго, – твоих фото почему-то нигде нет.
Эрни цокнул.
– Вейнс, тебя сразу язык отрезать или ты дождешься, пока я совсем разозлюсь и отрежу тебя яй… – капитан, на соголдском и подавшись вперёд к откровенно устрашившимуся Тинго.
– А ты говорила, что не высшая соголдка, – осуждающе смотрел на меня Эрни, – хотя, я теперь понял почему ты скрывала свою фамилию.
Я даже воротник расстегнула от подобного.
– Я ничего не скрывала, – хмурое от меня, – я Фиджез, ты это знал.
Эрн качнул головой.
– В Костне – да. У вас здесь патриархальное наследование фамилии отца в ста процентах случаев. В Соголде у высшей аристократии правила другие. Ты Аямако Тааффеит. А мама – та самая скандальная дочь магистра Лернта и Оками Тааффеит.
Тинго от произнесения этих имен ссутулился ещё сильнее.
– М, – отложила испорченную трубочку я, – это что-то значит? – и выдавила смешок, – но мы-то в Костне. Так что я всё ещё Фиджез. По фамилии папы.
Эрни хмыкнул и откинулся на спинку своего стула.
– Ты, как всегда, остаёшься собой, Мако, – улыбнулся он, – высшая соголдка из тебя успела выйти полгода назад, прости за эту прямоту.