Больше мы никогда не виделись. А Маринкины слова я до сих пор вспоминаю в самые трудные минуты жизни.
Без нее мои будни превратились все в те же суровые и безжизненные.
***
В тот день ничего необычного не происходило. Я, наконец, вышла в общий холл, посмотреть, что там показывают по телеку. Да и просто захотелось отвлечься.
Наш зомбированный мирок все так же смиренно волочил свое существование. Кто-то отрешенно смотрел в одну точку, кто-то разговаривал сам с собой, а кто-то… задыхался. Боже мой, это же Андрей! Тот самый восемнадцатилетний парень, чья мама была беременна и угостила меня «сникерсом»!
Я побежала за врачом так быстро, насколько смогла. Мне повезло, потому что в тот вечер дежурил заведующий отделением, мой лечащий врач Валерий Михайлович.
– Пожалуйста, помогите! – закричала я, пытаясь перевести дыхание. – Там одному парню плохо, он задыхается!
Валерий Михайлович вскочил из-за стола и вместе со мной побежал в отделение.
Андрей лежал на полу и бился в конвульсиях. Булочный стал оказывать ему помощь и пытался понять, что так мешало парню дышать. Вокруг собралась толпа. Врач поднял Андрея на руки и унес в палату мужского сектора. Что было дальше, я не видела. Но сидеть на месте не могла и начала ходить из стороны в сторону, чтобы как-то успокоиться.
Валерий Михайлович появился через несколько долгих минут. Лицо его почернело до неузнаваемости. Не сказав ни слова, он вышел. Дверь за ним захлопнулась. А потом появился какой-то парень из мужского сектора и сказал, что Андрей умер.
«Андрей умер» – пульсировало у меня в голове. Я закрыла глаза. От несправедливости, что отзывалось болью в солнечном сплетении, потекли слезы. Опять смерть победила. Почему она забирает таких молодых? Ведь он даже не успел пожить и что-то оставить после себя!
Я представила, как мама Андрея хоронит своего сына. И как от горя у нее раньше времени рождается малыш. И она называет его в честь Андрея. Или, что еще хуже, у нее случается выкидыш и она теряет обоих детей в один миг.
Как на самом деле все сложилось у этой женщины, я так и не узнаю.
Бедный, бедный, Андрей! Пусть земля тебе будет пухом.
Я рыдала навзрыд, пока Валерий Михайлович не вколол мне что-то, что погрузило в сон.
После пережитого в этой больнице страх смерти будет преследовать меня постоянно.