«Один из немногих храмов, возведенных в честь Богов Старого Мира, сохранившихся по сей день», – подумала я и поправила вечно сползающий шарф в цвет своего пальто.
К моему удивлению, основание сооружения сильно поросло сорняками и дикой травой. А еще я заметила, что вокруг ни души:
«Неужели я буду здесь совсем одна?»
Немного поколебавшись, я все-таки решила войти внутрь. Открыв тяжелую скрипучую дверь, я оказалась в мрачноватом полутемном помещении. Только где-то в глубине храма мерцали свечи.
– Я-я-ра-а… – вдруг откуда-то из недр услышала я своё имя и невольно вздрогнула.
«Неужели померещилось?» – застыв на месте, думала я.
Однако странный зов повторился вновь и показался еще более зловещим. Он скорее походил на шелест сухих листьев, чем на реальный голос человека, и словно манил меня последовать за ним. Я поддалась ему, сама того не понимая, и неспешно шагнула вперёд, вглубь постройки.
Вскоре передо мной открылся центральный зал с отделкой кроваво-алых тонов, где столпилось около двадцати оккультистов. Люди были одеты в одинаковые фиолетовые плащи с капюшонами и золотистыми вставками. Они все разом нависли над огромным возвышающимся каменным кольцом, напоминающим по форме колодец. Присутствующие в один голос произносили «Уроборос», что обозначает цикличность жизни и смерти.
– А вы тоже пришли на празднество? – внезапно раздался мужской голос рядом.
Я обернулась и увидела высокого молодого мужчину с длинными медными волосами:
«Впервые вижу настолько красивого рыжеволосого парня!» – невзначай подумала я.
На вид ему было не больше тридцати. На светло-серый свитер у него было накинуто расстегнутое элегантное пальто цвета мокрого асфальта, брюки в тон верха, черные блестящие ботинки и кожаные перчатки.
– О каком праздненстве идет речь? – удивилась я.
– День Первостихий, – сказал незнакомец. – Неужели вы не знаете о нём?
– Впервые слышу, – я пристально посмотрела в лицо незнакомцу и невольно восхитилась его выразительными изумрудными глазами с легким прищуром.
«Какая у него необычная фарфоровая кожа!»
– Меня зовут Вильгельм, – вдруг сказал он. – По-крайней мере, здесь вы можете называть меня так.
Я не совсем поняла, что он имел ввиду под последней фразой, однако из вежливости тоже представилась в ответ.
Оккультисты начали петь что-то на языке, который я слышала впервые, но эти звуки настолько заворожили меня, что я не могла оторваться. Музыка сливалась в один прекрасный поток и заполняла пространство особой атмосферой.