Вильгельм одобрительно кивнул, а затем спросил:
– Твоя магия?
– Электрические разряды и манипуляции с сердцем, Ваше Высочество, – гордо сказал Фин после небольшой паузы.
– Прошу! – приказал принц. – А эта очаровательная дама в красном платье любезно согласиться помочь тебе в демонстрации, – Вильгельм взглянул на меня и хитро улыбнулся.
«Почему я?.. Что он задумал?»
– Твой выход, милочка, – съязвил карлик и хлопнул ладоши.
Через секунду я уже стояла в зале напротив Фина. Все гости с интересом уставились на меня и ждали, что же будет дальше. Мой друг растерянно замер на месте, и я увидела, как в его глазах отразились удивление и страх.
– Преступай! – отдал приказ Вильгельм.
– Что-то не так? – спросил Принц, заметив, что Фин медлит.
– Может, на сегодня достаточно девушек для демонстрации?
– Видимо, тебя это смущает?
Скулы моего друга заметно напряглись, и на лбу проступили капли пота. Я напряглась и зажмурилась, приготовившись к худшему.
– Да, смущает. Она слишком молода и прекрасна для подобной жестокости.
– Хм… Именно поэтому ты помог ей сбежать? – разозлился Вильгельм.
Гости ахнули и начали переглядываться, не понимая, что происходит.
«Что? Как он узнал?»
– Запомни, мальчик, когда приходишь в чужой дом, нужно соблюдать местные порядки. В этом королевстве не может быть ничего такого, о чем бы я не узнал. Она, – Принц указал на меня пальцем, – принадлежит мне, и только я один здесь решаю, как с ней поступать. Поэтому действуй, Фин, или отправишься вслед за алхимиком!
Я отступила на шаг назад, а затем, подняв низ платья, бросилась бежать. Уже через мгновенье Вильгельм преградил мне дорогу. От неожиданности я не успела затормозить и налетела прямо на его грудь. Резко развернув меня к себе спиной, он схватился одной рукой за моё горло, другой потянул за волосы:
– Действуй! – приказал он Фину. – Иначе я заберу не только её жизнь, но и жизни всех кто тебе дорог!
Блондин медленно поднял руку, направив её на меня:
– Прости, сейчас будет больно, – сказал он.
Я почувствовала, как что-то кольнуло в груди.
– Ай! – сорвалось с моих губ, и я снова ощутила прознающую сердце боль. Последнее, что я увидела – это лицо Вильгельма, в руках которого я ослабла.
Очнувшись, я ничего не могла разглядеть. Невыносимая пульсирующая боль сжимала виски. Стоило мне только слегка пошевелиться, как перед моими глазами всё тут же начинало плыть. Однако я поняла, что нахожусь в горизонтальном положении и на чём-то мягком.