Беовульф - страница 11

над вражьей мощью

в единоборстве, —

воистину сказано;

Бог от века

правит участью

рода людского!

Исчадие ночи

вышло на промысел;

воины спали,

уснула охрана

под кровлей высокой,

из них лишь единый

не спал (известно,

без попущенья

Судьбы-владычицы

хищная тварь

никого не утащит

в кромешное логово),

на горе недругу

710 он ждал без страха

начала схватки.

Из топей сутемных

по утесам туманным

Господом проклятый

шел Грендель

искать поживы,

крушить и тратить

жизни людские

в обширных чертогах

туда поспешал он,

шагая под тучами,

пока не увидел

дворца златоверхого

стен самоцветных, —

не раз наведывался

незваный к Хродгару,

сроду не знавший

себе соперника,

не ждал и нынче,

720 найти противника,

дозор дружинный

в ночных покоях.

(Шел ратобитец

злосчастный к смерти.)

Едва он коснулся

рукой когтелапой

затворов кованых —

упали двери,

ворвался пагубный

в устье дома,

на пестроцветный

настил дворцовый

ступил, неистовый,

во тьме полыхали

глаза, как факелы,

огонь извергали

его глазницы.

И там, в палатах,

завидев стольких

730 героев-сородичей,

храбрых воителей,

спящих по лавам,

возликовал он;

думал, до утра

душу каждого,

жизнь из плоти,

успеет вырвать,

коль скоро ему

уготовано в зале

пышное пиршество.

(После той ночи

Судьба не попустит —

не будет он больше

мертвить земнородных!)

Зорко высматривал

дружинник Хигелака

повадки вражьи,

стерег недреманный

жизнекрушителя:

740 чудище попусту

не тратило времени! —

тут же воина

из сонных выхватив,

разъяло ярое,

хрустя костями,

плоть и остов

и кровь живую

впивало, глотая

теплое мясо;

мертвое тело

с руками, с ногами

враз было съедено.

Враг приближался;

над возлежащим

он руку простер,

вспороть намерясь

когтистой лапой

грудь храбросердого,

но тот, проворный,

750 привстав на локте,

кисть ему стиснул,

и понял грозный

пастырь напастей,

что на земле

под небесным сводом

еще не встречал он

руки человечьей

сильней и тверже;

душа содрогнулась,

и сердце упало,

но было поздно

бежать в берлогу,

в логово дьявола;

ни разу в жизни

с ним не бывало

того, что случилось

в этом чертоге.

Помнил доблестный

воин Хигелака

760 вечернюю клятву:

восстал, угнетая

руку вражью, —

хрустнули пальцы;

недруг отпрянул —

герой ни с места;

уйти в болота,

зарыться в тину

хотело чудище,

затем что чуяло,

как слабнет лапа

в железной хватке

рук богатырских, —

так обернулся

бедой убийце

набег на Хеорот!

Гром в хоромах,

радости бражные

вмиг датчанами,

слугами, воинами,

770 были забыты;