Полной тишины вокруг нет. Ветер шумит в ветвях кустов и деревьев, в небе иногда перекликаются птицы, какие-то невнятные звуки издают бандиты, заканчивающие работу с фугасом. Выстрел почти полностью сливается с этим фоном. Точности мне всё-таки не хватает, и вместо виска девятимиллиметровая пуля бьет наблюдателя чуть выше уха. Враг дергается, резко выпрямляя спину, и бессильно сползает с бревна, на котором только что сидел. Бинокль вываливается из его руки и бесшумно падает на ковер из сырых прелых листьев. Минус один.
С минерами я решаю применить немного другую тактику. Одного из них неплохо бы оставить в живых для беседы. Бандиты уже практически закончили маскировку места установки фугаса и сейчас тщательно забрасывают листвой протянутые от него провода. Видимо, возможность отправки сюда стражниками пешей разведки лихие люди всё-таки учитывают, и делают всё, чтобы бомба даже в этом случае не была обнаружена.
Провода протянуты куда-то вниз по склону. Видимо, планируется, что подрывник приведет фугас в действие, когда основные силы отряда появятся в верхней точке разрезающего холм тракта, после чего быстро отступит куда-то в ближайшие заросли, где его будет ждать лошадь. Минеры медленно продвигаются вниз по склону, неспешно продолжая делать свою работу. Чего-то ждать дальше нет смысла, и я начинаю действовать. «Вал» слегка дергается в моих руках, почти бесшумно отправляя к цели девятимиллиметровую пулю. Идущий чуть позади бандит спотыкается и валится вперед на своего подельника. Мой последний противник, совершенно не ожидавший такого поворота, делает шаг в сторону, подхватывая падающего товарища, и упирается взглядом в зрачок ствола моего автомата.
– Ты ему уже не поможешь, – киваю я на тело получившего пулю в затылок бандита. – Сейчас медленно его отпускаешь и делаешь пять шагов вправо. Потом ложишься на землю лицом вниз и кладешь руки на затылок.
Противник ошеломлен и деморализован. По крайней мере, так это выглядит на первый взгляд. Он даже начинает выполнять мой приказ, чуть наклоняясь, чтобы положить на землю своего подельника, и в этот момент чувство опасности вонзает мне в мозг раскаленный гвоздь.
Как в руке бандита оказывается револьвер, я не успеваю даже заметить, но мой организм рефлекторно реагирует на внезапно возникшую угрозу единственно верным образом – жмет на спусковой крючок автомата. Хороший стрелок, наверное, смог бы попасть в сжимающую револьвер руку противника, но по поводу своих стрелковых талантов я иллюзий не строю, так что пуля бьет бандита в грудь, отбрасывая его назад.