И сейчас в реальности я буравила злобным взглядом незнакомца, а потом до меня дошло.
– Так это ты принес меня сюда?
– Да, – негромко произнес скромняжка, а я грозно произнесла.
– А зачем снова пришел?
Мой взгляд упал на цветок в его, едва заметно дрожащий, плотно сжатой кисти.
– Навестить и… пригласить тебя куда-нибудь, когда тебя выпишут, – прозаикался гость, и я потеплела к его такой искренней растерянности.
– С удовольствием. Ты все-таки меня спас. Кстати, от чего?
– Ты провалилась в канализационный люк.
«Ого-го! Это чудо, что ты осталась жива, Саша!» – я снова взглянула на белоснежный предмет в его руке.
– Ой, а это тебе… он также прекрасен, как и ты. Нет. Ты прекраснее, – он подошел ближе и робко протянул мне нежный цветок.
– Спасибо большое, эммм… как тебя зовут?
Я взяла в руки колючее ароматное растение и положила рядом с подушкой, а черный плащ стоял и улыбался моему движению.
– Меня зовут Элай, – прозвучало приторно сладкое имя для смазливого красавчика, который так неумело пытался быть романтичным.
Внезапно я вспомнила горячего заботливого травматолога, от движений и прикосновений которого я вчера тихо постанывала и таяла словно пломбир, но настойчивый горе-ухажер вырвал меня из моих мыслей.
– Так можно тебе позвонить?
– У меня нет телефона.
– Серьезно? – усмехнулся Элай, а я обижено буркнула.
– Серьезно! Я утопила его вместе с документами в одной канализации, знаешь ли?
На этих словах, дерзко выплюнутых в привлекательного истукана, стоящего над моей душой, он унесся прочь.
«Эх… не выдержало сердечко. Ох, Саша, не быть тебе замужем с твоим дерьмовым характером!»
Я уже укладывалась вздремнуть перед процедурами, смотря на белый нежный цветок и легко ему улыбаясь, когда в палату без стука ворвался Элай с небольшой коробкой в руках.
– Вот. Я забил туда свой номер.
«Шустро… а парень, кажется, напористый.» – мне нравилась такая настойчивость, но я отрицательно помотала головой.
– Я не могу это взять.
– Пожалуйста, позволь мне искупить свою вину хоть как-то… и я хочу поддерживать с тобой связь, если ты не против, – сейчас он был более уверенным, и даже сексуальным, когда он приподнял уголок своих мягких губ.
– Ладно… это будет твоим наказанием, – не менее лукаво проговорила я, и парень расцвел.
– Вот и чудесно. Мне нужно вернуться на работу. А вечером я тебе напишу.