– Мы скоро отправимся в столицу. Можешь поехать с нами.
– В качестве кого, господин виконт?
– Сеглера!
– И каковы будут мои обязанности?
– В руках сеглер, а ты и не знаешь?
– Господин виконт, это не мой инструмент, я его одолжила. Я никогда не была сеглером. Пела, чтобы накормить рейтара и себя.
– Видишь, Алангиз, талантливый человек всегда скромен.
– Господин, Флора отклонила похвалу, чтобы услышать её ещё раз.
– Ваш тело… хранитель, господин виконт, очень хорошо разбирается в людях. Сразу видно, что наставники были очень знающими, да и сам, похоже, много учился. У него не только лицо, но и тело приобрело умное выражение. Даже негодяй, что схватил меня, сразу отпустил, как только умнейший и учёнейший хранитель… тела вежливо попросил об этом.
Мужчины переглянулись и расхохотались.
– Прошу простить моего верного Алангиза за замечание, которое тебе показалось оскорбительным. Обещаю, он не будет проверять твоё остроумие.
– Напротив, мой господин, пусть Флора и дальше делает замечания, тогда я смогу совершенствоваться в беседе.
Девушка с интересом взглянула на новых знакомых: «Секьюрити с развитым интеллектом, обучающийся риторике и противоречащий хозяину, который этому даже не удивляется. Что-то новенькое. Судьба подбрасывает загадку, которую хочется разгадать».
– Поедешь с нами в столицу?
– Это зависит от Вас, пресветлый господин! Разрешите взять друга, – она показала на лежащего Умку, – с удовольствием приму приглашение.
– Почему не отпустишь его в лес, где ему положено быть?
– Антуан Экзюпери говорил, что мы в ответе за тех, кого приручили.
– Я не знаю этого достойного человека, – произнёс виконт Ренельи.
– Он жил далеко, был мудрецом, воином, писал книги и защищал родину! Он давно умер, но люди до сих пор им восхищаются.
– Хорошо. Бери зверя. Как его зовут?
– Умка!
– Ты где остановилась?
– Я только что пришла. Денег нет. Мой питомец проголодался, вот и стала петь. Надо вернуть инструмент владельцу, отдыхающему на сеновале. Как бы я хотела оставить сеглер. Мне так понравилось на нём играть!
– Я поговорю с музыкантом, – сказал Алангиз. – Жить будешь в одной из снятых нами комнат.
– А там есть горячая вода?
– Я распоряжусь.
Вскоре Флора расчёсывала вымытые волосы, присев на мягкую кровать, занимавшую почти всю комнату. Закрыв лапой глаза, свернувшись клубком, на кровати спал Умка. Крошечная комнатка с одним окошком, возле которого пристроился небольшой столик с низким табуретом, мягкая кровать. Чего ещё желать? Флора блаженно потянулась. Так хорошо лежать, зарывшись в пуховые подушки, и ни о чём не думать.