– Я вампир, а не супергерой, – сухо отвечаю я.
Она смеется:
– Ты же знаешь, что я имею в виду.
Вообще-то да, знаю. Наверное, именно поэтому я уступаю и пускаюсь в объяснения, хотя и взял себе за правило никогда ничего не объяснять о себе самом.
– Если бы меня обжег обычный огонь, это причинило бы мне боль, но ожог зажил бы за пару минут. Однако эти ожоги от драконьего огня, поэтому они болят намного больше, чем обычные. И дольше заживают.
– Насколько дольше? – спрашивает она.
Я пожимаю плечами и тут же жалею об этом, поскольку из-за этого движения мою спину опять пронзает жгучая боль.
– Это займет пару дней или около того.
– Это жесть, – шепчет она и на сей раз смотрит на мою спину без прежней жесткости во взгляде. Теперь этот взгляд мягче, и в нем появилось что-то похожее на участие – или на жалость.
Как бы то ни было, мне от этого не по себе. А тут она еще и протягивает руку и кладет ее на мою горящую спину.
Я напрягаюсь, готовый к новому приступу боли, но нет – ее прикосновение не причиняет мне боли. Это даже приятно. Куда приятнее, чем должно бы быть.
Вот черт. Черт.
Потому что эта ситуация только становится все хуже.
Глава 8
Ешь, пей и гляди в оба
– Грейс –
Хадсон дрожит, когда я провожу пальцем по краям ожога.
– Прости. – Я отдергиваю руку, чувствуя себя чудовищем. – Я старалась делать это мягко. Больно?
– Нет. – Его ответ короток, но теперь в тоне нет брюзжания. Он просто бесцветен. Не знаю почему, но от этого хуже.
Он стоит ко мне спиной, и я смотрю в зеркало, чтобы увидеть выражение его лица. Однако в зеркале отражаюсь я одна. Там определенно не видно вампира с каменным лицом и темпераментом посаженного в клетку тигра, вампира, имеющего самые выразительные глаза, которые я когда-либо видела.
Потому что вампиры не отражаются в зеркалах.
Осознание захлестывает меня, и я снова ошарашенно думаю о том, насколько моя теперешняя жизнь отличается от той, какой она была всего пару недель назад. И не только из-за гибели моих родителей, появления Кэтмира и Джексона, а из-за того, что я в самом деле живу среди чудовищ.
Хотя сейчас речь идет только об одном чудовище, вот об этом, – думаю я, глядя на Хадсона. И это не просто чудовище, не абы какое. Я застряла здесь с таким чудовищем, перед которым другие чудовища испытывают страх.
С тем единственным чудовищем, которое ухитрилось уничтожить многих из них силой мысли. С помощью простого шепота.