Стейнар, одержимый жаждой, запоздало отстранился от горла. В лунном свете сверкнуло лезвие ножа. Юноша подскочил и замахнулся. Стейнар увернулся, выпустив при этом жертву. Лезвие не коснулось его, но все же разрезало рукав. Укушенный оборванец, споткнувшись, со всех ног пустился прочь. «Прекрасно», – фыркнул про себя Стейнар. Он был голоден, а теперь ещё и зол, поэтому долго думать не стал. «Если уж этот герой так рвётся на место жертвы, то сам напросился». Он развернулся всем корпусом, взглядом исподлобья пообещав много приятного. Тем временем юноша снова замахнулся и совершил выпад, чрезвычайно сильный рывок вперёд. Вампир успел сообразить, что легко мог бы перехватить нож, развернуть и вонзить лезвие в живот юноши.
Стейнар резко шагнул ближе и чуть в сторону, точным размашистым ударом выбил нож, что, звякнув, упал на дорогу. Поцарапал при этом когтями руку человека, что запоздало отшатнулся, почти отпрыгнул.
– Решил поменяться местами? – леденящим голосом прошелестел вампир, не моргая глядя в глаза, и слегка наклонился вперёд, делая мягкий шаг.
А юноша инстинктивно попятился и, преодолевая дрожь в голосе, выкрикнул:
– Монстр! Ты достоин лишь презрения и смерти!
Старая песня. Стейнар равнодушно промолчал, продолжая смотреть пристально и делая следующий шаг перед броском.
– Кто дал тебе право убивать?!
Странный вопрос, заданный видимо на эмоциях. Словно надеялся, что с вампиром можно договориться.