– Хочу верить, что перспективы не такие серые, как ваше кресло, – своеобразный комплимент приходится директору по вкусу. – Я могу получить деньги за отработанное время? Раз уж до аванса увольняете.
– Конечно, – мужчина приподнимает стопку бумаг и выуживает две пятитысячные купюры. Смиренно и холодно смотрю на то, что будет обеспечивать мое существование в течение месяца. Возможного месяца.
Порыв ветра проникает под подол пальто и пробирает все тело. Такими темпами у меня либо станет очень гибкая шея, либо тело приобретет угрожающий вид бандита. В такие моменты завидую шерсти Чаки, природная шуба, за которую не надо платить ни рубля.
Прокручивая в голове эти невеселые воспоминания, наблюдаю за бобтейлом, тихо умостившимся в ногах. Наверное, со стороны мы выглядели мило и по-домашнему.
Порядком замерзнув, с трудом встаю и пытаюсь дыханием отогреть пальцы. Судьба, будто почувствовав, что минуты умиротворения закончились, посылает звонок.
– Да, Ален, – прижав телефон, из динамика которого слышится грохот и громкое «блин», здороваюсь с приятельницей. – Теперь это вместо приветствия?
– Нет, – на выдохе бросает она, – тут запара. Из-за этого недоумка вся посуда кувырком, – недолгая пауза, и слышится очередное «блин». – Короче, приди, пока я не разворотила всю кухню. Заодно поешь, снова, наверное, по своему болоту проходила полдня.
Хмыкнув, но не ответив на колкость, интересуюсь, что творится в ее доме. Подобрала целлофановые пакеты и скомкала в рюкзаке.
Чаки спокойно проводил взглядом, не выказав особых эмоций.
– Да все нормально, просто я дура. Попросила такого же дурака помочь на кухне, – звуки на фоне стихали, а голос приятельницы становился спокойнее. – Сказала Радику приготовить пирог, а сама в центр пошла. Молодец, братец, помог. Кастрюля, знаешь, где была, м? – Приятельница выдерживает паузу. – На подоконнике. Посуду в шкаф запихал так, что та вся вывалилась на меня.
– Может, он специально. Мстит? – слушая краем уха, пытаюсь отогреть свободную руку в кармане.
Выслушав тираду Алены, сбрасываю звонок и захожу в подъезд, который после мерзлой улицы кажется инкубатором. Только запахи гниющего под лестницей мусора заставляют двигаться дальше по этажам.
На нужном пролете стоит дурманящий запах теста, незамедлительно получивший отклик желудка. Со временем заметила, что на холоде почти не ощущаю голод. Но стоит зайти в помещение, где зубы не будут отбивать чечетку, и он тут же даст о себе знать.