Папенька мой в последнее время был задумчив и рассеян. Чаще чем прежде возвращался с работы слегка выпивши. Одним словом, было видно, что переживает он сейчас не лучшие времена.
Я подошел к нему с разговором этим же вечером.
– Ко мне обратился с просьбой один человек, – сказал я. – Ему очень нужно встретиться с тобой. Лично.
– Что за человек? – спросил папенька рассеяно.
– Евгений Михайлович Лисинский! – выпалил я.
Папенька наморщил лоб.
– Лисинский… Лисинский… Не припоминаю. А чего он хочет?
– Он хочет передать какие-то материалы, – сказал я. – Документы о деятельности Валерия Александровича Герцина.
– Герцина? – вскинул брови папенька. – А почему ко мне? Почему не в милицию, не в прокуратуру?
– Боится в милицию, – сказал я, – а тебя считает честным человеком. Хочет документам ход дать. А что, разве неправильно считает?
Папенька молчал. Думал долго и сосредоточенно. А потом сказал мне:
– Сын! Я хочу предупредить тебя на будущее. Предупредить, чтобы ты не связывался с этим… с этой грязью! Я скажу тебе прямо – такие вещи могут быть опасны. Очень опасны. У тебя вся жизнь впереди, Алексей. А я-то знаю, как легко все сломать, я видел.
Я слушал пафосную речь отца, молчал и думал о том, что в следующие несколько лет будут сломаны миллионы жизней людей, которые никогда и никуда не лезли, ни в какую грязь, мирно учились и работали, мечтали о лучшем будущем… Но вышло так, как вышло.
Через несколько минут папенька выдохся и замолчал. Самое интересное, что он не сказал ни да и ни нет, вот она, партийная школа – сказать целую речь так, чтобы не сказать ничего.
– Что мне передать человеку? – спросил я.
Папенька сделал недовольное лицо. Нужно было принимать решение, а принимать решения он терпеть не мог.
– Конечно, стоило послать его… в прокуратуру! Или госбезопасность. Но ладно уж. Посмотрим, что у него за документы. В субботу в три часа. Где-нибудь в не слишком людном месте.
– Можете встретиться в нашем клубе, – сказал я.
– Кинолюбителей? – улыбнулся папенька. – А что, давно хотел зайти…
На том и порешили.
Следующий день принес еще неприятных сюрпризов.
Когда я пришел в видеосалон там сидел красный от ярости Витя и улыбающийся Валерик.
– Что случилось? – спросил я, чувствуя недоброе.
– Витька на автовокзале бомбанули, – весело пояснил Валерик. – Нормально поживились пацаны – две кассеты отняли и полтинник бабок. Хотели кроссовки снять, но пожалели, сказали, что и так нормально.