– Свет, ну ты должна понимать, – родители не смотрят на меня. – У неё была очень тяжёлая жизнь. Войну человек перенёс. Отец сколько сидел, чего она тогда только не пережила… Я не оправдываю её, она совсем «того» уже… Но она ж моя мать.
– Я просто не хочу видеть её, вот и всё, – мамин голос срывается. Она вырывает свою руку из-под ладони отца.
– Ты как будто не знаешь, – папа снова тянется к руке, – нам деньги нужны.
Мама кивает, как-то странно. Так кивают, когда не согласны, но не могут больше спорить. Снизу мне видно, что на мамином лице появляется решимость.
– Да. Деньги нужны. А ты нажираешься. Пропадаешь по три дня, на работу не выходишь. А я пашу, как лошадь и в мороз гуляю с ребёнком, только чтобы не идти домой.
Из-за этого и был их последний скандал с бабушкой. Мы снова долго гуляли с мамой на морозе, а потом я заболела. У меня была температура всего пару дней, но бабушку было не остановить. А мне так хотелось снова остаться с мамой вдвоём. Я знаю – если бы я не заболела, бабушка кричала бы из-за другого. Она всегда кричит на маму из-за разного. Ещё я знаю, что папа правда иногда напивается. Когда он так делает, бабушка тоже кричит – кричит, что папа пьёт, потому что его обманом и беременностью заставила жениться на себе тверская шкура.
– Тогда мы уезжаем, – мамины опухшие губы вытягиваются в упрямую нитку, – я не хочу оставлять больше Ленку с ней. Ты знаешь, что она делает, что говорит обо мне моей же дочери. Поедем к моей маме, будем жить там.
– Свет, ну почему ты меня бросаешь? – папа говорит с укором. Так, будто мама виновата.
Мама снова странно кивает. Мне шесть лет, но я понимаю – она решила больше ничего не объяснять. Вдруг хочется кричать на папу. Я хочу, чтобы он устроился на три работы, перестал пить. Хочу, чтобы он пошёл домой и запретил бабушке ругать маму. Но я помню – папа боится бабушки ещё больше, чем мама. Я давно заметила – папа слушается свою мать точно также, как и я слушаюсь свою. Кажется, он ослушался её только единственный раз, когда женился.
Мы с мамой уезжаем. Можно на электричке, но электричка только через час. Мама торопится, поезд приходит быстрее. У окошка кассы, когда мама покупает билет, папа рассматривает её спину, а я рассматриваю папу. Он выглядит брошено и как-то удивлённо.
В поезде темно и пахнет несвежим. Мы садимся сбоку, друг напротив друга, через столик. Вот бы поесть, но еды у нас с собой нет и лучше не просить у мамы. Она смотрит в окно.