В отчей семье Пичугиных отношения, к сожалению, становились из года в год только хуже да гаже. Александра Григорьевна на характер априори была командиршей, не принимающей ни от кого никаких «но». За двадцать восемь лет, прожитые бок о бок, ни разу Вера не могла припомнить мать терпимой, понимающей и поддерживающей. В доме существовало лишь правильное полезное мнение хозяйки – и остальное, неправильное да вредное. Всякий вдох против ветра карался кнутом – и после порки пряник в систему поощрения не входил.
К старости лет, особенно после Вериного замужества, нрав властной родительницы подпортился ещё круче. К тиранству, царским сумасбродным замашкам да неуважению чужого мнения и воли добавились наплевательство, капризность, мнительность, скандальность и откровенно невменяемые выходки. Раньше все эти атрибуты тоже составляли мамину натуру, но в пожилые годы будто потеряли контроль и слетели с катушек. Ягодкина ощутила это на себе сполна как во время беременности, так и в последующие два года.
Григорьевна не видела меры. Не знала рамок. Ни в чём. Здравые умозаключения и диалоги ей отзывались как о стенку горох. Игры на чувстве вины и неуважение стали ведущими фигурами в ежедневных бытовых баталиях, что крайне истощало.
– Ну что за тварь?! – исступлённо орал Васильич за столом, забыв про чай. – Кастрюли привёз новые! Большие! Один раз борщ успел сварить!
– Возвращаемся с рынка, – перехватила Александра, всплеснув руками. – Смотрим, дверь на летнюю кухню открыта! А там… Эта курва в кастрюлях варит тряпки, которыми свою щель немытую после ссанья протирает!
– Гадина ты, говорю! Что ж, мразина, творишь?!.. А она мне: ой, сынуля, вы так рано вернулись, неожиданно! Вот, тряпочки свои кипячу, стерилизую…
Ягодкина опустила взгляд в пол. Манера кипятить интимные несвежие принадлежности в кухонной утвари у мамы образовалась задолго до её замужества и была до боли знакома.
– На всю летнюю кухню вонь убойная стоит! Смрад! Порошком обезьяна старая стирать боится, мылом – тоже. Пожалейте меня, я от химии вся чешусь – проклятые америкашки русский народ специально травят! Отвечаю: тварь, после тебя кастрюли изгаженные выкидывать теперь. Кто из них нормальный есть будет?.. В ответ – ой, сполоснёте, мать не заразная!
– Везде замки повесил, – Пичугин подпёр рукой свой огромный надутый живот. – Ну нахрен её! Хозяйка сраная! Прошлым летом, едва мы за двор, она – в огород. Думаем, чего вся рассада жухнет и гниёт? Углядели! Старуха своё судно втихую прёт на огород и поливает дерьмом грядки. Чё, говорю, творишь, кочерга дремучая?!.. Удобряю, отвечает, чтобы овощи хорошо росли! Да кто ж после твоих зловонных ссак есть-то будет? Ими только тараканов травить! Хоть раз поймаю в огороде за пакостями, прибью, обещаю! Щас этим летом тихо сидит… Пусть только откинет опять чего!!!