Мне 4. Папе дают на заводе квартиру, и мы едем ее смотреть. Папа отбраковывает эту, потом еще одну, на третью соглашается. Мама говорит, что отказываться от предлагаемого было нельзя – больше не предложат, но папе почему-то можно. Это я заберу с собой в жизнь – когда всем нельзя, мне почему-то можно. Просто так.
Мы стоим в огромной толпе у вагончика среди песка, жары, пыли и гомона. Широкая казахская степь на окраине города щерится свежепостроенными многоэтажками. Земля песочна и не плодородна, однако кирпичик за кирпичиком здесь вырос целый район. Пока без магазинов, школ, садиков, остановок – но скоро все будет, так обещают.
Из вагончика периодически высовывается кто-то очень важный. Он выкрикивает фамилию и отдает счастливчику звеняще-металлическую связку ключей. Я проживу в этом городе ближайшие тридцать лет, но я еще об этом не знаю. Звучит папина фамилия. Я нащупываю это каким-то внутренним откликом по удаляющимся папиным ногам, которые двигаются куда-то вдаль, раздвигая толпу ледокольным фарватером. Мама радуется за отца, это чувствуется. Вернее радуется она за себя, конечно, но ощущается ликование в принципе.
Папа возвращается. В ладони сжато звякающее. Он гордо ведет нас за собой. Мы поднимаемся по пустым полузастроенным лестницам, лифт еще не запустили. В подъезде до нас был единовластный житель – эхо. При появлении новых поселенцев оно пугливо жмется по углам. Подъезд буквально звенит дребезжащей пустотой. Гулом отдаются голоса новоиспеченных соседей в гдетошных пролетах наверху. Наш этаж шестой.
Мы одни из первых в этом подъезде. Из разговора выщепляю, что есть еще кто-то на первом и восьмом, и они родственники. Напротив нас живет многодетная национальная семья. Лет через несколько я скажу маме, что "мы с тетей Розой – телки". Нет, серьезно, все логично – у нас с ней дни рождения в мае. Я – телец, она – телец…ну и девочки же. Тетя Роза мечтала о дочери, поэтому у нее три сына, на четвертую попытку не решилась.
***
Мне все еще 4. Бабушка упаковывает мне с собой звякающий эмалированный горшок. С крышечкой. Мы.переезжаем.в.город.к.папе.
Мы с мамой делаем первую уборку. Базовый ремонт в нашей квартире я помню до сих пор в ментальных картинках. Кухня, туалет и ванны дизайнерски закатаны тошнотно-синей эмалью метра на полтора вверх от пола. Верхняя часть стены с потолком побелены известкой. В зале обои с голубыми вензелями. "Ого, моюшиеся!", – говорит мама. В спальне цветочки желтой затертости. В коридоре зеленые обои с белыми силуэтными елочками.