, как дверь, наконец, отворилась. Как назло, в этот момент мне захотелось зевнуть, и это стало моей фатальной ошибкой, ведь стоило показаться лишь силуэту человека за ней, как меня пробрало от вышедшего наружу запаха, моментально наполнившего мои легкие и спровоцировавшего тяжелый кашель. На пороге стояла та самая женщина, от которой за километр разило сигаретным дымом.
– О, явилась таки! – хриплым высоким голосом произнесла она. – А это ещё кто? – перевела она взгляд на откашливающегося меня.
– Я дома, мама, – приземленно произнесла София. – Это…
– Меня зовут Дмитрий Селезнев, – словно по щелчку пришел в себя я. – Я однокурсник Валерия, меня попросили передать ему пакет из деканата лично в руки.
– «Из деканата лично в руки»? – надменно переспросила та. – Он сейчас не дома, приходи в другое время.
– Как ска… – не успел я тактично удалиться, как София схватилась за краешек моей сумки, даже не глядя в мою сторону.
– И когда он вернется, мама? Опять «через дня три»? – с титановым выражением лица произнесла София.
– А вот не надо мне тут язвить! – гаркнула женщина. – Сама-то где шлялась?
– Пожалуйста, не при посторонних.
Внезапно женщина средних лет замолкла.
– И то верно, раз в год и ты бываешь права, – недовольно произнесла она после короткой запинки. – В таком случае, заходи и ты тоже, как тебя… Даня, быть может этот обалдуй хотя бы к вечеру вернется.
– Дима, вообще-то, – поправила её София, что застало меня врасплох и слегка смутило.
– Неважно, заходите, – недовольно кинула женщина в типичном домашнем бирюзовом халате.
Я нервно вздохнул. София тем временем кинула на меня понимающий взгляд и кивнула, после чего переступила порог. Не мешкая, я прошел за ней.
Это была самая обыкновенная четырехкомнатная «брежневка», на вид явно поновее той хрущевки, где живу я. Типичные мебельные стенки, деревянный пол и бежевые обои, и все это приправлено слегка тускловатым светом лампы в прихожей.
София разулась и оставила обувь в прихожей, я повторил все в точности как сделала она.
– Иди пока в гостиную, садись где хочешь, – кинула мне она и удалилась в ванную, скорее всего, чтобы вымыть руки.
Я на цыпочках прошел по коридору и вошел в открытую комнату без двери, где стоял длинный диван у одной стены, и шкаф с телевизором у другой. Сбоку находилось достаточно удобное на вид кресло, а в самом конце дверь на балкон. Немного обдумав все, я присел на диване и устремил свой взгляд на стенку со стеклянными дверьми (шкаф). В нем было множество разной красиво выставленной посуды, фото и различных статуэток животных, на первый взгляд, изготовленных из мрамора или фарфора. Мне сразу пришла в голову мысль, что в семье Софии явно есть кто-то, кто-либо работает в антикварном магазине и тырит эти элементы декора домой, либо же имеет не последнюю должность на работе. Впрочем, я не был удивлен, ведь в наше время это абсолютно обычное явление, как и километровая очередь за сладостями или «докторской» колбасой. Тиканье часов в полной тишине совсем ослабило мою бдительность, как и стоявший «запах дома», чем-то напоминающий дважды сырое дерево на складе вперемешку с горящим костром. Порой очень многое незримое, вроде «запаха дома», «вкуса воды», или же света внутри, может рассказать о жильцах то, что те сами никогда не выдадут. У каждой дощечки в таком месте есть своя история, за которой хранится какой-нибудь отрывок из жизни или пятно прошлого, и именно по подобным признакам я уже неосознанно повесил на семью Софии ряд ярлыков.