Что делать дальше со своей жизнью, я не знаю.
Номер дышал пустотой и тишиной. Прибрано, аккуратно и чисто. Я скинула кроссовки и погрузила стопы в длинный мягкий ворс ковра светло-серого цвета.
Кайф.
Впереди только тишина, покой и удовольствия. Я страшно устала от жизни. Накопилось, знаете. Бывает такое.
Я так давно не улыбалась и не смеялась. Когда пытаюсь это сделать, у меня почему-то текут слезы.
Первое, что я сделала, когда начался отпуск, – отключила телефон. Иногда, если нужно, скажем, посмотреть маршрут, я его включаю, но он стоит на беззвучном, нет даже вибрации. Постоянное бытие «на связи» меня задрало. Заколебало. Замучило. Кто все эти люди, которые постоянно мне пишут? Все они мне совершенно не важны, но их так много в моей жизни. Все, что мы делаем вместе, абсолютно не важно, но мы так заняты этим, как будто это имеет хоть какое-то значение. Звонки, сообщения, уведомления… Как хорошо, что скоро мобильники умолкнут для меня навсегда. Зря мы их изобрели, это я вам серьезно говорю. Идиотская штука.
Как хорошо от всего сбежать.
Все, теперь – отдых.
Номер, по сути, – одна комната, символически разделенная на две части деревянной перегородкой. В одной части гостиная: мягкий серый диван, спинкой стоящий к стене, пара глубоких кресел в углу, журнальный столик, торшер, телевизор. В другой части – спальня: огромная кровать с белоснежными простынями, стол и кресло. Над кроватью картина, что-то абстрактное – извивающиеся фиолетовыми змеями линии на темно-зеленом фоне.
На столике расставлены чайник, чашки и набор чая в стеклянных баночках: зеленый, черный, травяной. На каждой баночке – название чая и подробное описание: один – для заряда энергией, другой – для расслабления, третий – для оздоровления тела. Рядом лежали брошюры и правила проживания. Их я спрятала в ящик стола – с ними как-то неуютно. Ящик был пустой: я всегда проверяю, мало ли. Однажды в одном питерском отеле нашла Библию: кажется, эта мода пришла откуда-то с Запада. Ее положили сотрудники гостиницы. Но бывают и вещи, забытые жильцами. Как-то раз нашла кулон с красным камнем (отдала его на ресепшен). Другой раз – под ковром, угол которого я нечаянно откинула, споткнувшись об него, – обрывок фото, много раз перечеркнутый ручкой до дыр. Я так и не смогла разглядеть лицо этого человека.