Мужик, отвали от меня…
“Но в какой-то мере ты все еще рад, да? Это тебе напоминает военное прошлое. Черт, дура я… Зачем все стерла?”
«Так, только ты не нагоняй, лучше сконцентрируйся на вервольфе. Скажи, если почувствуешь его».
“Хорошо; вы идете прямо на него, не теряй бдительность”.
Легко сказать…
– А тебя в городе ждут? – продолжал задавать вопросы Акорди.
– Семья…
– М-м-м… п-понятно… Ну… это… я тебя прикрою, если что… эм…
– Клиф, – все же сдался я.
– Давай вернемся к ним, Клиф.
Его нервная улыбка заставила меня хмыкнуть в ответ.
Чем дальше оставался солнечный свет позади, тем сильнее чувствовалось напряжение в воздухе. Особенно сильно напрягался я, так как старый добрый наэлектризованный воздух накрыл меня с головой. Но обывателей испугало другое.
– Стоять! – скомандовал охотник. – Перед нами раскинулась небольшая полянка, полная человеческих останков: над растерзанными, обглоданными трупами гудел рой мух, а запах тухлятины ударил в нос. – Мы уже близко!
– Клиф, я, я… – учащенно задышал Акорди. Нет, только этого не хватало…
– Успокойся; паника – злейший враг. Проиграешь ей – считай уже труп.
– Да-да, в-все в норме. – Мой холодный голос все же возымел эффект.
Только шеренга хотела идти дальше, как резкое движение в пышной листве вызвало громогласную команду:
– Готовьсь!
Защелкали затворы, и все дула были готовы к бою. Командир, вооруженный пистолетом, сделал резкое движение рукой, раскладывая серебряное лезвие.
Еще движение, и вот уже слышен тяжелый бег. И, когда я зажмурил один глаз для точного прицеливания, услышал далекий смех, знакомый смех. Мой бог смеялся.
Желтые листья разлетелись в разные стороны, и прямо на нас выскочила цель нашей охоты. Ужасное существо, напоминающее оборотня. Кожа слезала с его тела, кости – как наросты на руках. Он ронял кровь вместо слюны, а его глаза горели мистическим светом. Пасть, наполовину лишённая кожи, скалилась. И мысленно он повторял только одно имя.
– Клиф, Клиф, Клиф!!! Он здесь! Кто из них? Кто Клиф?!
Какого черта?!
– Огонь!
Наш командир указал клинком вперед, и лес заполнился гулом винтовочных выстрелов.
Зверь, защищая морду, покрывался пулевыми ранениями, он вопил, рычал, скулил от боли. Я не видел никаких признаков регенерации, вообще никаких. Если он не лечится, значит, копит эссенцию!