И тут… Сам не знаю почему я – совершенно неверующий человек, никогда в жизни даже не задумывавшийся о Боге, уверенно сдававший в военном училище зачеты по научному атеизму, равнодушно, чтобы только заполнить пустое место, ставивший в номер под рубрикой «Религия – опиум для народа» атеистические статьи, регулярно присылавшиеся в редакцию газеты «сверху»… Я, и сам считавший себя убежденным атеистом, – разумеется, по привычке, потому что на самом деле никогда не задумывался о вере! – вдруг мысленно, молча, но, наверное, на всю Вселенную завопил: «Все святые! Помогите мне!!!»
Нет, ничего не произошло. Никто не спешил мне на помощь. По-прежнему продолжалось 24 июня 1980 года. Судя по гудку за окном, кто-то еще из наших, советских, стал олимпийским чемпионом… Но хирург вдруг перестал душить меня.
Время неожиданно свернулось так, что я просто перестал ощущать его. Возможно, прошел час или два… Наконец хирург сказал женщине:
– Зашивайте!
И уже без нарочитости, радостным тоном сказал мне, легонько похлопав по привязанной к столу руке:
– Ну, старший лейтенант, будем жить!
Только мне почему-то вдруг все стало безразлично. То ли устал от переживаний, то ли наконец-то подействовало успокоительное…
Авторучка замерла в пальцах начальника военно-врачебной комиссии Хабаровского госпиталя на полпути к ждущему только его решающей подписи документу. Полковник в белом халате с нескрываемой жалостью взглянул на меня. Я только что сказал им, что решил отказаться от дальнейшей воинской службы.
– А может, все-таки передумаете? – спросил он. – Вы прошли, как говорится, все семь кругов ада! Столько перетерпеть и в самом конце – сойти с дистанции? Я понимаю, что теперь вы не сможете служить, как прежде. Поэтому готов пересмотреть ваш вопрос. Мы составим новое медицинское заключение и дадим вам максимальные, какие только можем дать, послабления!
Скучавшие за столом майоры и подполковники, тоже все в белых халатах, согласно закивали, а сидевший справа заместитель, пошептавшись с начальником, сказал:
– Ваша служба будет именоваться «вне строя». Вы будете ходить только в ботиночках – никаких сапог, учений, боевых тревог! Галстук – и то носить не будете, так как у вас была тяжелая операция на передней поверхности шеи!
Все это обрадовало меня. Ведь это совсем не прежня строевая служба! Я уже хотел сказать «да». Но тут какая-то спокойная, но очень уверенная мысль вдруг сказала во мне: «В армии тебе не выжить!» А мне после операции так хотелось жить!