Она сидела у сцены, впившись глазами в Калганова. Старая ведьма усмехнулась некроманту. Калганов сел напротив нее.
Одно время они встречались. В то время Пушкарева была обаятельной стройной девушкой Потом Пушкарева ударилась в черную магию. Сошлась с демоном и страшно изменилась внешне и внутренне. Ее душа покоробилась и почернела. Когда демон бросил ее, Пушкарева решила стать Калгановой. Но некромант послал ведьму к черту. И к тому же он был обручен. Осыпав проклятиями и плюнув в лицо, Пушкарева исчезла из жизни Калганова. И вот спустя столько лет она вернулась. Как терминатор.
– Дули Уилсон пел унылым контральто:
– И когда двое влюбленных обручаются, они все еще говорят: «Разве это может быть ошибкой?»
– Чего тебе?
Ведьма скривила губы:
– Какой ты грубый. Не рад, что ли?
– Ну?
Пушкарева осмотрелась:
– Шум. Гам. Дым. Может, лучше у тебя на кухне?
– Нет! – Калганов содрогнулся и пришел в себя.
В топкую тишину комнаты с громким клацаньем жадно вгрызались часы над дверью. На них нащелкало тридцать пять минут второго. Оторвав себя от кресла, Калганов вышел в коридор. В горле пересохло от тревоги.
За кухонным столом растеклась темная фигура. Калганов потянулся рукой к выключателю.
– Оставь. Зачем нам свет?
Калганов сел напротив незваной гостьи. За спиной загудел холодильник.
– Чего приперлась?
– Егор и его подруга отправили меня на тот свет. Мне нужна компенсация
– Какая?
– Душа Егора.
– Убирайся прочь старая ведьма.
– А ты большая пребольшая кака… Папа – кака, кака – папа.
– Проваливай. – Калганов сжал кулаки и челюсти
– Жди большой пребольшой каки.
– Лыко-мочало что ли? Опять проклинаешь и наводишь порчу? Смени пластинку.
Сухо щелкнуло, и Калганов зажмурился от резанувшего по глазам света…
Призрак исчез. На кухне появилась Наталья Алексеевна:
– Сколько это будет продолжаться? Утром вызову устранителя призраков. Может он и от тебя избавит
– Какая же ты… добрая. – Калганов вышел. Обиженно зазвенела разбитая вдребезги тарелка. Калганов покачал головой. – Сама доброта.
В гостиной он осел в кресло и, переплетя пальцы, погрузился в тревожные мысли. Часы грызли тишину. С трудом оторвав себя от кресла, он разложил диван и, не раздеваясь, лег навзничь.