Бездонный ужас потери, сродни смерти. Внимательно вглядываясь в себя, я чувствовал мрак за спиной и холод в безразличном доме. Ладони, грудь, колени безразлично сияли ярко – жёлтой краской.
На грани помешательства я бросился искать ту дверь из сна. Как и все мужики ходил кругами, смотрел там, где видно. Верчение себя привело меня в третий раз в кладовку: на полу подсыхало пятно масляной краски.
Нелепый цвет был всучен развесёлой продавщицей в подвальном хозмаге. Она глупо хихикала и вовсю строила мне глазки, это была реакция на полное, почти демонстративное попустительство моей женщины, ломавшей принятые нормы совместности.
Парой мы были заметной. Мужики, затирая меня, спешили пропустить её вперёд, постоянно пытались заговорить, совали визитки. Наткнувшись на прямой, холодный взгляд светло-зелёных глаз, начинали спотыкаться, заикаться, оглядывая меня с острым уважением курицы, получившей червяка от общественного петуха.
Я дискретно любил её целую минуту, завидуя сам себе и своей тени, следовавшей за ней неотлучно, почти касаясь её одежды.
По какому-то странному закону природы её земное сопровождение было изящно и гармонично. Моя длинная, нескладная тень семенила ногами и постоянно меняла форму и направление, предавая меня.
***
Дверь в квартиру не заперта. Чахлая, бессовестная надежда напрасно колыхалась у порога. Я ринулся в глубь, углы пусты и почему-то влажные, наш друг холодильник демонстрировал абсолютное равнодушие, с удовольствием морозя сам себя.
Одиночество, тащившееся за мной по улице, крепко захватившее меня на лестнице, почти прижало к перилам, не пуская в квартиру. Чувство сломалось, ударившись об открытую дверь. Объединившись с возродившейся пустотой, они ринулись толкать меня на необдуманные действия.
Я хотел видеть её, я хотел внимать ей. Отсутствие видимых «нас» выстраивало из меня однобокого урода. Первый шаг, безумные слова, поиски общего неделимого личного были за мной. Выскочив на улицу, я сознательно не замкнул дверь, в слепой надежде.
Солнце было ещё очень низко, а значит прошло совсем мало времени от судорог моего пробуждения и поисков себя. Я глянул на свои слепые окна, пытаясь определить направление её побега. Крутя почти неосознанно головой, жёстко ударился о собственную мысль, едва не упав, я почти ничего не знал о ней.