* * *
Остаток дня Снежана шла практически без остановки, лишь изредка задерживаясь у горных ключей, чтобы попить и передохнуть. Мысли её то и дело возвращались к таверне и к тому, что же она будет там делать, но они были какими-то болезненно медленными и тягучими, как смола. Казалось, даже воздух вокруг неё стал вязким, усложняя движение и удушая. На закате она вдруг осознала свою оплошность: отправившись в путь так поздно, она никак не успевала дойти до таверны затемно, а значит новая встреча с волками почти неминуема. Однако эта мысль её почему-то не испугала. В действительности она даже не подумала, как вообще снова найдёт эту таверну – ведь когда Улита привела её туда, она всего лишь шла за подругой. Но, странным образом, волки её не беспокоили. Если бы Снежана была в состоянии адекватно воспринимать окружение, то заметила бы жутковатую тишину, опустившуюся на горы. Она не имела ни малейшего понятия, куда идёт, и только призрачный свет снова указывал ей дорогу.
Старой таверны Снежана достигла лишь поздно ночью. Последние пару часов она шла уже с трудом переставляя ноги, отупев от усталости. Девушка толкнула тяжёлую дверь и зашла в беспросветную темноту харчевни. Всё тот же призрачный огонёк позволил найти масляную лампу и зажечь её. Снежана осмотрелась, равнодушно скользнула взглядом по обеим мумиям, лежащим в тех же позах, в которых они скончались. Зрелище было не из приятных, но она слишком устала, чтобы бояться. Девушка проплелась к двери в глубине харчевни, обнаружила за ней спальню и рухнула на постель, даже не разжегши камин. В тот же миг она погрузилась в глубокий неспокойный сон.
Призрачный свет медленно растворился в темноте.
Глава II. Таверна в туманах
Снежана проснулась рано утром, внезапно, будто её кто-то толкнул. Она резко села на кровати и огляделась: солнечные лучи уже пробивались сквозь мутное оконное стекло. Спальня, в которую она осоловелая от усталости ввалилась вечером, выглядела словно бы замершей во времени, разруха, казалось, не затронула убранства. Девушка медленно поднялась и нехотя вышла из комнаты, вспомнив о трупах: на свежую голову думать о них совершенно не хотелось. Снежана зябко повела плечами, увидев то, что осталось от хозяев таверны, при дневном свете, потом разожгла огонь в камине, подбросив туда свежих дров. Затем она прошлась по харчевне, ища что-нибудь съедобное, стараясь не подходить к мумиям близко и не смотреть на них. Впрочем, спиной она к ним тоже не поворачивалась, словно опасаясь нападения. К её удивлению, в погребе девушка обнаружила приличные запасы еды – видимо, даже заколдованные существа нуждались в пище. Она заварила себе чаю, достала пару кусочков чёрствого хлеба и сушёного мяса и с отвращением, давясь, запихнула всё это в себя, притулившись на краешке стула, нервно вздрагивая при малейшем шорохе и прислушиваясь. После этого странного завтрака она выскользнула из дома. Утро было самым заурядным, солнечным, но морозным, ведь таверна находилась высоко в горах. Снежана поёжилась и полной грудью вдохнула свежего, слегка разреженного воздуха. С лёгким недоумением она окинула взглядом склоны гор, едва тронутые ранними лучами солнца и окутанные утренней дымкой: всё вокруг выглядело до того обыденным и спокойным – с трудом верилось, что над этим местом довлело проклятие. Девушка вздохнула и вернулась в дом. Какое-то время она смотрела на мумии и размышляла. Затем поморщилась, достала из погреба прежде замеченную там лопату и снова вышла, спустилась вниз по склону, пока не набрела на относительно ровную площадку, критически её осмотрела, снова тяжело вздохнула и принялась копать. Снежана трудилась несколько часов, разогрелась и вспотела, но ей удалось продолбить в промёрзшей земле лишь неглубокую яму. Наконец она поняла, что больше копать не сможет, даже если от этого будет зависеть её жизнь, отёрла пот с лица и с сомнением оглядела яму – тела несчастных сильно высохли, должны поместиться.