Но однажды Илья после способной унять любые неприятные подозрения близости отвез меня домой и в машине душераздирающе грустно сказал, что возвращается к жене. Его дочь была беременна, и ему вдруг захотелось, чтобы у внука были дедушка и бабушка, которые навещают его не по отдельности, а вместе. И еще, раз уж моя Арина не может принять его, то и гробить наши с ней отношения он права не имеет. В общем, любовь со мной – лучшее, что было в его жизни, однако запоздала она лет на десять.
Как водится, я не сразу уразумела, о чем он. Забыла и про предчувствия, и про секс на износ. Просто не способна была взять в толк, как он будет мириться с женой за шаг до развода. Неужели верит в ее прощение? Чуть не ляпнула, что готова остаться его любовницей. И лишь тогда начала соображать. Илья был умен и расставался со мной идеально. Он привел мне те аргументы, против которых не было возражений. Потому что я сама рассказывала ему, что никогда не сплю с женатыми мужчинами. Стоит представить себе грустную женщину, разогревающую такому ужин где-то в городе, и страсть испаряется, будто лужа с разогретого зноем асфальта. Остается только немного грязи на дне, но и она потом высыхает. А одна моя приятельница после ухода мужа, наоборот, блаженствует, когда очередной ее голый трофей звонит жене и шепчет, мол, начальник, идиот, никак не заткнется, фонтанирует бредовыми идеями, так что ложись спать, дорогая, утром все расскажу подробно. Еще я болтала, что взрослым детям можно объяснить, почему расстались мама с папой, как они живут в других семьях, а крохам внукам нет. И печалилась о неизбежном выборе между мужчиной и ребенком, на который обречена любая из нас. Итак, отказаться ото всех своих слов разом было немыслимо. Кое-как выдавила из себя, что, если у него не получится, я номер телефона менять не собираюсь. Илья поцеловал мне руку, обозвал незаслуженным им чудом и уехал.
Через месяц я с улицы заметила его за ресторанным столиком у окна с женщиной лет тридцати с небольшим. Судя по мимике и жестикуляции, он снова был влюблен. Я не пыталась выяснять, что там у него с женой и действительно ли его дочь готовилась к родам. Но пристукнуло меня этой сценой так, что, вернувшись домой, я сама не заметила, как начала разговаривать с Ариной. С момента ее подлой выходки молчала. А тут она спросила: