– Ты не имеешь к моему настроению и поведению никакого отношения, Халль, – четко произнес Вегар. Коснулся ее щеки большим пальцем. – Поверь. Единственный, кто имеет, свалил из дома ко всем чертям. И пусть катится, пока я ему, чего доброго, морду не набил, а следом он не переломал мне руки. Тебя это расстроит.
– А тебя – нет?
– Что такое поломанные руки за возможность дать этому скоту в морду? – задался риторическим вопросом Вегар. Улыбнулся ей тепло и нежно. Щелкнул по носу и ушел остывать в душ. – Скоро буду, не скучай. Потом пообедаем.
Пока парень плескался в воде, Халль сидела на кровати и гипнотизировала конверт. Определенно что-то важное, только по какой-то причине до сих пор не прочитанное. На светло-бежевой бумаге всего одно имя, женское.
На шаги за спиной обернулась. Вегар не выглядел разозленным, что она взяла конверт в руку. Подошел ближе, уселся рядом на кровать. Задать вопроса Халльвега не успела.
– Это от женщины, которая меня родила, – произнес Вегар, не дожидаясь расспросов.
– От мамы? – удивленно вскинула брови Халльвега. Все, что ей было известно о той, что она бросила в какой-то момент и мужа, и ребенка, и перебралась к кому-то другому в Тай Хей Ланури. Жизнь с целестиалами определенно не подарок. – И что она? Почему не прочтешь?
– Ну хочу. Я не видел ее столько лет. Зачем она мне?
– Ты даже не знаешь, что она тебе пишет. Вдруг ничего не хочет? Просто пообщаться.
– А где ее это общение было до? Ну ее, – Вегар забрал конверт и чужих пальцев и откинул прочь, тот отлетел куда-то в угол.
На поднявшегося парня смотрели внимательные и немного настороженные изумрудные глаза.
– Обедать пойдешь? – спросил Вегар с улыбкой.
– Разумеется! Слушай, а на отца ты долго рычать будешь? Он переживает, между прочим, – поднялась девушка следом.
– Этот? – Вегар едва не рассмеялся, пропустив кроху мимо. – Ты шутишь, видимо. Ятран по определению не может волноваться ни о ком, и ни о чем. С тех пор, как стал целестиалом.
В коридор Халльвега вышла первой. Здесь повернулась к другу. Вегар как раз прикрыл за собой дверь в комнату.
– Он любит тебя, Вега.
– Халль, тебе сколько было, когда погибли твои настоящие родители?
– Не знаю, – она попыталась припомнить что-то, имеющее отношение к нужным датам и цифрам. – Я тогда совсем мелкой была. Года два или три, наверное. А что?