– Дверь? – ревет он, подтаскивая меня к себе за футболку, в которой я ходила по дому. Держит легко, как пушинку. Зловонное дыхание заставляет меня зажмуриться. – Да скажи спасибо, что мы тут всё не сожгли к хренам!
– Отец в больнице, это правда, я тут одна, я не знаю ни про какие долги, у меня нет денег, нет… Пожалуйста, отпустите, – умоляю бандита, который, поморщившись, отшвыривает меня от себя. С усмешкой оборачивается к своему напарнику, тот ходит по кухне и зачем-то заглядывает во все имеющиеся коробки и банки в ящиках и на полках. Деньги ищет? Но там ничего нет. Или я о них не знаю.
– Вот так всегда, – возмущается себе под нос, – одна и та же песня каждый раз. Денег нет, денег нет, а у самих всегда есть, да, девочка? – со злым прищуром смотрит на меня. – А если нет денег, есть что-то другое, верно?
– Другое? – недоумеваю, прилипая к стене и обнимая себя руками. Мельком гляжу на выход, но мой взгляд тут же замечают.
– Сбежать вздумала, дурная? Сядь и давай вспоминай, где твой батя деньги прячет!
– Я не знаю, ну как вам объяснить? Я вообще отсутствовала, недавно вернулась, нет у меня ни денег, ничего. Я не отвечаю за отца, и деньгами он со мной не делится, даже если они у него есть.
Тупо наблюдаю, как амбал громит кухню, с мясом вырывая ящики и кидая их на пол. От грохота вжимаюсь в табуретку, на которую снова села. Ноги не держат. От дрожи меня начинает колошматить, зуб на зуб не попадает. За что мне это всё? Ну за что?
– Мы ведь весь дом выпотрошим, но бабло найдем, а потом за тебя примемся. Вдруг ты их где припрятала! – ржет ужасным, скрежещущим по нервам смехом тот, что вытащил меня из ванной. – Поищем в укромных местах.
Холодный страх парализует меня напрочь, отключает разум. Всё, что я вижу, это нож. Выпавший из ящика нож возле моих ног. Многое ли я могу сделать с кухонным ножичком против двух мощных бандитов? Не знаю. Но мной движет инстинкт самосохранения. Я должна попробовать! Хотя бы попытаться!
Но я не успеваю даже метнуться к оружию, не то что использовать, бандит предвосхищает мое действие и одним движением руки хватает меня за шкирку. Встряхивает, как беспомощного котенка.
– Ты посмотри, какая шустрая и глупая девчонка, – скалится мне в лицо, – говорят, брат ее на зоне тоже кочевряжился, когда его жизни учили. Сразу видно, родственнички, – швыряет меня на пол, а второй нажимает ногой на нож.