Был поздний ноябрьский вечер, один из тех редких для первой половины ноября вечеров: морозный, тихий и темный, заставляющий неожиданно явно ощутить, что зима уже сменяет осень, почти наступает ей на пятки, однако все ещё держа дистанцию, ненадолго отступая, вот-вот готовая ворваться с новой силой, лишь за пару дней до начала декабря. В воздухе витали крупные снежинки, покрывая землю все еще проросшую зелёной густой травой, белыми коврами, которые, скорее всего, исчезнут при лучах солнца уже на завтра, превратив дороги в подобие озер.
Деревья, которые не успели еще полностью скинуть свои листья, смотрелись под снегом диковинно, но гармонично. Магазины и кафе в поселении начали потихоньку закрываться, свет в окнах жилых домов гаснуть, а автомобили на улицах ездить все реже и реже. Даже по шоссе, у которого стояла старенькая и небольшая уютная забегаловка, которую хозяйка упорно называла кафе для проезжавших уставших путников и дальнобойщиков, перестало шуметь и гудеть так часто, как днем. Маленький мирок час за часом затихал. Лишь два-три автомобиля в десять минут нарушали тишину помещения вышеупомянутой придорожной забегаловки.
Нэнси Ланстер, владелица и работница кафе в одном лице, была настолько занята, что не заметила, как в пустующее кафе, которое она забыла закрыть вовремя именно сегодня, вошел молодой мужчина примерно тридцати с небольшим лет.
Когда он вошёл, Нэнси стояла лицом к нему, склонившись над тетрадью, лежавшей перед ней на деревянном и местами обшарпанном прилавке. Её волнистые черные волосы касались этой тетради, а яркие алые губы беззвучно повторяли слова, выводимые её изящной рукой, украшенной незатейливым, но очень ей идущим тонким браслетом.
В помещении уже не было света, и только одна настольная лампа, стоявшая возле девушки на прилавке, ярко горела, освещая всю площадь перед прилавком и отбрасывая тень девушки на стену. Тень слегка подрагивала в такт движения её руки. Мужчина невольно залюбовался этим зрелищем, почему-то показавшимся ему умиротворяющим.
Внезапно, она вздрогнула, почувствовав чужое присутствие, и подняла глаза, которые оказались зелёного цвета и совсем чуть-чуть раскосые. Мужчина словно очнулся и подул на свои покрасневшие руки, слегка пританцовывая на месте, чтобы согреться.