– Если бы я мог…
– Заткнись. Но мы ошибались. В твоем досье я прочитала, что ты серьезно занимался изучением вопросов выживания. Скажи честно, как ты оцениваешь наши шансы?
Кроуфорд пожал плечами, вопрос вызвал у него чувство неловкости. Он не знал, стоило ли в этот момент рассуждать об их возможном поражении.
– Скажи мне правду.
– Очень маленькие. В основном из-за проблем с воздухом. Люди, про которых я читал, никогда не испытывали проблем, где взять кислород для следующего вдоха.
– Ты не слышал про «Аполлон-13»?
Он улыбнулся:
– Особые обстоятельства. Краткосрочные проблемы.
– Конечно, ты прав. И в двух других случаях возникновения аварийной ситуации в космосе все экипажи погибли. – Она повернулась и с хмурым видом по очереди обвела всех взглядом. – Но мы не проиграем.
Лэнг приготовилась выслушать возражения, но никто не решился этого сделать. Расслабившись, она продолжила ходить по комнате. Затем вновь обратилась к Кроуфорду:
– Вижу, что в ближайшие годы мне придется часто полагаться на твои знания. Как думаешь, чем нам нужно будет заняться в ближайшее время?
Кроуфорд расслабился. Ужасная ноша ответственности, которую он никогда не хотел нести, упала с его плеч. Он был рад снова следовать за ней.
– По правде говоря, я как раз думал о том, что сказать дальше. Нам нужно провести инвентаризацию. Мне кажется, с этого и стоит начать.
– Хорошо, но есть дела поважнее. Нам необходимо выйти к куполу и выяснить, что, черт побери, вызвало его обрушение. Он не должен был обвалиться. Это первый подобный случай. К тому же обрушение началось снизу. И раз это случилось, мы должны узнать причины, иначе нам просто стоит признать, что на Марсе существуют опасности, которые могут нас уничтожить. Давайте сделаем это в первую очередь. Ролстон, ты можешь ходить?
После того как он кивнул, Лэнг надела шлем и направилась к шлюзу. Затем она обернулась и в задумчивости посмотрела на Кроуфорда.
– Честное слово, приятель, даже если бы ты ткнул в меня электрохлыстом для скота, то не вызвал бы такой бурной реакции, как тем, что сказал несколько минут назад. Можно тебя спросить?
У Кроуфорда не было желания отвечать на вопросы. С абсолютно каменным выражением лица он произнес:
– Меня? Может, лучше сразу договоримся, что я – шовинист?
– А вот это мы еще посмотрим, хорошо?