– – —
Девушка положила на прилавок «Сникерс» и сигареты.
– Спасибо. Спокойной вам смены, – улыбнулся Денисов.
– Вот это точно нам бы не помешало. Отморозки активизировались перед праздниками. Заезжайте ещё. А если без шуток, то погода сегодня, в самом деле, нелётная. Люди весь день падали, машины бились, так что осторожней и удачи вам на дорогах, – сказала девушка.
Денисов пошёл к выходу. Тяжёлую дверь за собой он прикрыл осторожно, чтобы не разбудить охранника. Книга лежала у него на коленях, голову он безвольно уронил на грудь.
«Совсем ещё дети, – думал он, идя к машине, – не спят ночами, улучшая благосостояние хозяина этого магазина, скорей всего, представителя какой-нибудь южной суверенной республики и наверняка владельца не одной такой торговой точки. Страна заступила на вахту в двадцатичетырёхчасовое рабство, – торговля не терпит простоев! Вместо того, что бы ночью спать, массы людей вкалывают на лавочника, чужого дядю, а дядя этот вывозит капиталы к себе на родину, выплачивая продавцам им же назначенную зарплату, которую он может уменьшить, задержать или даже выгнать работника, не заплатив ему положенное. Чиновничьей сволочи, «крапивному семени», как назвал их Мельников-Печерский, пасущейся у таких хлебных мест, он, конечно же, «отстёгивает» положенную мзду. Вся эта предательская властная братия – та же торгашня, только торгует она законами и своим нетрудовым доходам находит достойное применение. У большинства из них, конечно же, имеется свой бизнес, а рычагов для выкачивания денег у них много, и при этом их «неподкупность» всё время дорожает. А наёмные работники таких вот магазинчиков отнесут свои жалкие, так называемые зарплаты, в другие магазины, истратят их на самые необходимые вещи. На их деньги не то, что бизнес открыть – выжить бы. А как нам красочно расписывали гайдаровские кидалы будущую эру равных возможностей! Какими обольщали золотыми посулами! Слова серебряны, посулы золотые, а впереди – Божья воля! Лучше не сказать».
Он опять зачерпнул в обувь снега, перешагивая через завал. Просевшее сиденье жалобно под ним скрипнуло, спинка сиденья неестественно сильно отклонилась назад. Попытка отрегулировать положение спинки, придать ей стойкое вертикальное положение ничего не дала: она, поскрипывая, упрямо уходила своей левой частью назад.