– А зачем ты ее сюда принесла? Меня попугать или похвастаться? – Он все-таки смог отвести взгляд от огромных клыков и посмотрел прямо ей в глаза.
Она медленно поднялась на лапы, потянувшись, словно кошка, и пренебрежительно фыркнув, одним прыжком преодолела довольно приличное расстояние между камнями и оказалась на том камне, где лежала голова. Сев рядом со своим трофеем, она мордочкой ткнула в ту часть головы, где должна была располагаться ее нижняя часть. Когда она подняла мордочку обратно, та была чем-то испачкана. Быстро облизнувшись, она еще раз фыркнула и так же легко перепрыгнула на свой прежний камень.
Наконец решившись поближе рассмотреть лежавшую на камне голову, а именно то место, на которое ему указала ящерица, он встал и заглянул в нее сверху. Вид того, что он там обнаружил, вызвал у него весьма противоречивые чувства. Внутри голова была вычищена до костей, а образовавшуюся после чистки полость почти до краев заполняла тягучая бурая субстанция, очень похожая на кровь.
– С-с-спасибо, конечно, но я вряд ли смогу это съесть или тем более выпить.
Естественно, первой его мыслью было то, что ящерица решила так же с ним поделиться едой, как он это сделал ранее, угостив ее сушеным мясом. Его голос дрожал, а в голове проскакивали картины, как ему приходится брать эту голову в руки и пить тягучую бурую жидкость. Тут же к горлу подкатывала тошнота, и если бы не очень скудная диета в последнее время, которой ему приходилось следовать ввиду скудности припасов, то, скорее всего, его бы вырвало. Ящерица опустила голову и легонько покачала ею из стороны в сторону. Ему показалось, что она выглядела расстроенной, так как то, что она делала от всего сердца, не понравилось ему.
– Извини, мне, конечно, очень приятно, что ты позаботилась о моем пропитании, но я не смогу это съесть. Надеюсь, ты не воспримешь это как оскорбление, – попытался он оправдаться.
Она снова прыгнула на камень с головой и, сорвав горящий кусок ткани с меча, бросила его в череп с кровью. Пещера озарилась таким ярким светом, что даже пришлось на некоторое время снова прищуривать глаза и привыкать к новым условиям освещенности. Пока он моргал и озирался по сторонам, ящерица уже вновь оказалась на своем камне. Улегшись и положив голову на лапы, она вернулась к своему обычному делу, то есть стала наблюдать за этим странным и ничего не понимающим человеком. При этом она слегка прикрыла глаза: похоже, яркий свет все-таки доставлял ей небольшой дискомфорт.