Почти двадцать лет прошло с тех пор, а он все еще чувствовал неловкость и избегал смотреть в глаза матери. Слишком много он ей должен, больше, чем обычный долг детей своим матерям. Она дала ему жизнь дважды. Первый раз – обычную, человеческую. А потом подарила ему бессмертие, которое могла бы взять себе. Это после того, как он чуть ее не убил!
Мать простила его и приняла. А Хешшкор-старший – нет. И даже в мире, признавшем его своим хозяином, он не ощущал себя дома. Ему нужна была собственная Вселенная. Иначе какой же он бог?
То, что на сотворение миров замахивались далеко не все бессмертные, его не смущало. Он сильнее большинства из них. Он моложе, современнее, он ориентируется в достижениях науки и технологии, как никто другой, и умеет поставить их себе на службу. И он привык добиваться своего.
Где-то – а точнее, в нигде – всплеск флуктуации выплюнул плотнейший сгусток материи, несущей в себе новое пространство. Насыщенное энергией до предела, оно начало стремительно расширяться.
Лазеры мигнули и погасли. Хешшкор опустил уставшие руки, вышел из пентаграммы и отдернул с окна плотную штору. Брат смотрел на него с восхищением:
– Мы это сделали, Тимур!
Он опустился в кресло, выхлебал одним глотком пол-жестянки «Спрайта» и со сдержанной гордостью согласился:
– Да, Виталик. Сделали.
– А когда мы сможем там жить? – братец аж приплясывал от нетерпения.
В этом крылась главная проблема. Пока новая Вселенная станет пригодна для комфортного обитания, даже с исправлениями в программе пройдут многие тысячи лет. Сгусток первоматерии должен остыть, разделиться на излучение и вещество, из которого потом будут строиться планеты… Такова уж модель сотворения по Линде. Можно было взять за основу иную модель – например, классическую, за шесть дней, – но Хешшкор предпочитал иметь дело с тем, в чем хорошо разбирался.
– Не волнуйся, малёк, – небрежно ответил он. – Надо просто немного подождать.
Что для двух бессмертных несколько тысяч лет?
На экране Атридесы сражались с Харконненами. Аня увлеченно щелкала «мышью». Она всегда играла за Харконненов. Потому что Атридесы изначально считались хорошими, а Харконнены – плохими. Так сказал великий и могучий Фрэнк Херберт. Ну, а если он ошибся, что тогда? Если он плохо разглядел? Должно же быть и в Харконненах что-то хорошее! Никто не бывает абсолютно черным, как и абсолютно белым. А раз так, то она, Аня, поддержит незаслуженно отверженных. Она активизировала энергетический щит и снова послала солдат вперед.