Девчонки могли оказаться пуританками. Пуританки даже на пляжах загорают в сарафанах, кокошниках и кирзовых полусапожках. Увидев мужиков в плавках, падают в обморок. Тут кто-то вспомнил, что время уже позднее. То есть как раз такое, когда или спят, или в кроватях не могут уснуть.
Девчонки уже успели помыть всё, что у них моется. И чего сидеть, рефлексировать?
– Тогда душевая закрыта, – говорит один.
– А может быть, открыта, – резонно возразили ему. – Что это так трудно проверить открыта она или нет?
Поднимаются из-за стола, пьют на посошок и спускаются с пятого этажа на первый. Пока шли ни единой души не попалось. Тишина, вроде и не студенческое общежитие, а богадельня. Вахтерша их прозевала, потому что смотрела телевизор. Вряд ли это был эротический фильм. Потому что выражение лица у нее было сонное. Скорее всего революционно-историческая драма.
Дверь в душевую была открыта. Прислушались. Только ритмичный шум капель. Как и положено. Даже вода горячая осталась. Не кипяток, конечно, но и они не пить собрались. Помылись. А тут оказалось, что никто не взял с собой полотенца. И никто за полотенцем на пятый этаж идти не соглашался.
В раздевалке в углу стояло что-то серое, намотанное на палку. Стали гадать, что это такое. И решили, что это нечто необходимое для девчонок в критические дни. Иное объяснение им не приходило в головы.
Вытираться этим не стали.
– А давайте пойдем нагишом! – предложил кто-то. – У себя и вытремся, если не обсохнем дорогой.
Задумались. Конечно, если был бы первый этаж, можно было б рискнуть. Но на самый верхний? Под самые облака.
– Нее! Ходят же! Кому-нибудь приспичит на кухню. В холодильнике чужими продуктами попользоваться.
– Ну, если услышим, что кто-то идет, то за дверью спрячемся. Да и кто сейчас будет ходить!
А предложение-то толковое. Не напяливать же на мокрое тело одежду. Негигиенично как-то.
Еще ни одни Лоэнгрин не поднимался нагишом с первого этажа на пятый. Они будут первопроходцами.
О них сложат песни. А народы Кавказа в честь их будут исполнять зажигательные танцы. А какой-то серьезный композитор возможно сочинит кантату на цикл стихов, посвященных их подвигу.
Вроде бы тишина. Движенья нет. Но разведка не помешает. Сначала выбрался самый ловкий и смелый. Меланхолически храпит вахтерша, бдительно охраняя вход и выход. По телевизору герои-революционеры дают клятву бороться с царизмом до конца.