Судя по покачивающемуся виду и тому, как он старался прикрыть чёрными кудрями глаза, – вампир изрядно выпил.
– В тебе сейчас говорит вино, Лаос, – заметил Медей. – Оставь столь серьёзное решение на потом.
– А чего ждать? – выпалил вампир в сердцах. Да он не только падок на алкоголь, так ещё и нытик. Не выношу таких. – Я семь месяцев ждал, что наша жёнушка снизойдёт до нас…
– Пошёл прочь, – перебила его, стараясь держать в голосе максимальную непреклонность. Не собираюсь терпеть в мужьях зависимого. – Когда проспишься, тогда и поговорим.
Лаос удивлённо посмотрел на меня, приподняв густые брови. Затем, пошатываясь, встал из-за стола и вышел из столовой, не забыв напоследок громко хлопнуть дверью.
Какой нервный!
– В общем, я огласила своё намерение, – с гордо приподнятой головой встала из-за стола. Хозяйка я Коралловый Хребтов или кто! Формально, конечно, нет, но опустим эти детали. Меня отправили в этот мир не для того, чтобы нянчиться со взрослыми и ранимыми дядьками, а для того, чтобы консумировать брак. – Подумайте о нём. И к завтрашнему утру дайте знать о своих решениях.
Я окинула мужчин быстрым взглядом и, покачивая бёдрами, удалилась. Надеюсь, я не выглядела как корова, которая прогуливается на лугу. Да и чёрт с ним! Работаем с чем есть, а пока – на море. Наконец-то, хоть здесь устрою себе долгожданный отпуск.
ЗОИ
На пляж собралась я быстро: надела открытый купальник, положила в плетёную сумку большое розовое полотенце и плед с цветочным рисунком.
Перед тем как отправиться в столовую, распорядилась, чтобы слуги поставили навес на берегу, подготовили корзину с фруктами и освежающие напитки. Всё-таки на улице стояла жара. Не хочется свалиться от солнечного удара или жажды.
Невольно ухмыльнулась, подумав о том, как быстро я привыкаю к хорошей жизни.
Ещё неделю назад подсчитывала дни до отпуска. Не для того, чтобы полететь на море, поскольку не накопила нужную сумму. А с целью съездить в деревню и проведать дом, в котором я выросла.
Бабушка умерла три года назад, а дедушка угас спустя полтора года, не дожив до своего восьмидесятилетия. Из родных у меня осталась мама, с которой мы поддерживали связь. Но наши отношения не назовёшь тёплыми. Она звонила только пожаловаться на свою жизнь и завуалировано попросить денег в долг. Ещё был старший брат, с которым мы в последний раз виделись на бабушкиных похоронах. На дедушкины он так и не приехал, сославшись на рабочую загруженность. Кроме матери и брата, есть ещё восемь тёть. Я видела их всего лишь два раза в жизни. И то, когда мы все были в траурных одеждах. Кажется, я даже не запомнила их лиц.