Всего два дня, а всё так изменилось. Нам чудом удалось унести ноги из «гостевого» домика Кристиана. После очередного урока послушания и довольно близкого знакомства с плетью, перевозбуждённый Уокер умчался спускать пар на своих рабынях. Молящие о пощаде женские крики навсегда останутся в памяти.
Садист и извращенец! Чтобы было, возьмись он за меня как следует? Даже думать не хочу. Ясно одно…
Долго бы я не протянула! Но Дюк поторопился. Спешка мучителя подарила нам шанс на спасение!
Он попросту не запер дверь моей спальни. Я схватила забытый «псом» пистолет и понеслась в комнату родного брата.
Даже боль не остановила!Мы смогли удрать. Я вырубила охранника табуретом и утащила ребёнка на себе. Неслась куда глаза глядят, не разбирая дороги. Сквозь холод и ночную мглу. Пока не добралась до заброшенного стадиона на окраине города. Мы в безопасности, подумала я. Здесь не будут искать. Наивная! Разве Белл так легко отступит? Мы едва не поплатились за мою глупость. Дура дурацкая! «Цепные псы» Кристиана достанут заветную «косточку» даже из-под земли. И если бы не незнакомец… Закрываю глаза в отчаянном желании прогнать омерзительную картину едва не случившейся трагедии.
А сейчас я стою посредине убогой захламлённой кухни и осторожно рассматриваю нежданного спасителя. Прекрасен, словно дьявол. Довольно высокий… Не меньше ста восьмидесяти пяти сантиметров. Широкие литые плечи, мощная грудь, узкая талия и длинные крепкие ноги. Стальные мускулы перекатывают под лёгкой футболкой при малейшем движении. Мужчина, совсем не напрягаясь, нёс спящего Марка несколько километров. И даже не запыхался.
Спортивного сложения, но не перекачанный. Жилистый и поджарый. Этакий андалузский жеребец, сплошные в меру развитые мышцы. Тёмный, почти чёрный, коротко стриженный ёжик жёстких волос поднимается на затылке острыми вихрами. Прямой нос с небольшой горбинкой и резко очерченный волевой подбородок указывают на властный характер. Тиран! Красиво изогнутый рот искривляет мужественное лицо ехидной белозубой ухмылкой. Чеширский котяра. Улыбка есть, а радости нет. Во взгляде холод и тьма.
Но глаза… Мамочки!Какие у него глаза! Глубокий насыщенный светло-серый цвет сияет расплавленным серебром, полностью скрывая любое проявление даже крохотных эмоций. Но на дне безграничного дымчатого омута вспыхивают яркие графитовые звёзды.