Нет, невозможно. Кто угодно, только не Прицилла.
– Кстати, ты видела тот новый фильм… – спустя несколько минут начала подруга, полностью отвлекая меня от неутешительных мыслей.
В этом была вся она. Моя Присси не могла быть влюблена в Генри. Она испытывает чувства только к придуркам на экране.
Спустя пару часов, после плотного обеда от мисс Саймонс, экономки семьи Присциллы, и разговоре еще о двух или трёх фильмах мы шли по парку и разговаривали. Прохладный ветер колыхал, выбившиеся из хвоста, прядки волос и края юбки. Мы шли под руку, обсуждая последние новости из мира искусства, наши семьи и события в школе. Я поймала себя на том, что чувствую себя на редкость радостной. Наш с ней оживлённый диалог прервал писк неизвестного происхождения.
– Ты слышала это? – я перебила Присциллу в середине рассказа о новом ухажёре её матери и резко остановилась, когда писк повторился. Покрутив головой в поисках источника звука, мне не удалось ничего обнаружить.
– О чёрт, – раздался позади меня шёпот подруги. Повернув голову, я увидела, что она смотрит наверх и, проследив за её взглядом, обнаружила белого котёнка, прячущегося довольно высоко на одной из толстых веток. – Ты туда не полезешь, Лия! Ты в юбке и это высоко!
– Он маленький и ему страшно! – я нахмурилась, пытаясь взглядом передать всё своё негодование от бессердечности Присциллы, и протянула ей свою сумку.
– Отлично, – раздражённо бросила она, хватая мои вещи. – Но, когда свалишься оттуда не говори, что я не предупреждала.
Честно говоря, мне и самой было страшно от данной перспективы, но это не значит, что попробовать спасти его не стоило. Я не считала себя Матерью Терезой и не строила из себя добрую святую невинность. Ко многим вещам могла быть безразличной или даже, в редких случаях, жестокой. Но это то, что присуще обычным людям и, как и у всех, у меня были слабости. Например, маленькие животные, которые не могли защитить себя сами. Они не заслужили рождаться в этом жестоком мире, поэтому делать их жизнь проще я считала чем-то естественным.
Мой путь наверх начался с небольшого выступа в коре дерева. Нижние ветки росли довольно низко, но, даже с учетом этого, с земли мне было не дотянуться. Поэтому, вцепившись в выступ, я начала аккуратно продвигаться по коре ногами, благодаря Богов, что, будучи в особняке, переоделась из школьных туфель в более удобную обувь. Пришлось подтянуться три раза и находить всё новые выступы на шершавой поверхности, когда я наконец смогла дотянуться до одной из нижних веток хотя бы рукой. Они служили более устойчивой опорой, чем непонятные наросты, с которых постоянно соскальзывали ладони. Всё это время котёнок не переставал пищать и сердце сжималось от этих звуков, наполняя меня решимостью.