– Этого не случится, – слова вырвались прежде, чем я смог себя остановить. В данную секунду все причины, по которым я держался подальше от неё, казались такими далёкими. Есть только она, я и чертова картинка в моей голове.
– Стивен? – обеспокоенно позвала меня Эмилия и подошла ближе. Я даже не заметил, что мы остановились. – О чем ты?
– Ты не выйдешь замуж по выбору родителей.
Ни за кого, кроме меня, черт возьми.
Глаза девушки расширились в удивлении. Чёрные зрачки практически полностью поглотили голубую радужку за секунду до того, как я накрыл её губы своими.
Это был глоток холодной воды в пустыне. Её мягкие губы были созданы для поцелуев со мной. Вкус капучино приятно щекотал язык, когда я дотронулся им до них. Она чуть приоткрыла рот, призывая меня продолжить. Чуть прикусил её нижнюю губу, прежде чем углубить поцелуй и мы издали синхронный стон, сплетаясь языками. Ладонями обхватил её щеки, притягивая ещё ближе, в то время как её руки нашли своё место на боках моей талии. Ощущать её в своих объятиях казалось правильнее всего, что я испытывал раннее.
Разорвав поцелуй, мы смотрели друг другу в глаза и тяжело дышали. Бледная кожа на щеках девушки покрылась алым румянцем, а губы распухли.
– Это был мой первый поцелуй, – немного ошарашенно прошептала Эмилия и смотрела на меня, будто я был чертовым рождественским подарком. И как бы мне это ни нравилось, это послужило хорошим напоминанием о её невинности и наивности. О том, что я не должен был прикасаться к ней.
Всё оставшееся время я молчал, обдумывая ситуацию, в которой оказался. Эмилия весело рассказывала о странах, в которых побывала летом. Настроение у неё явно поднялось. Слава Богу, не пыталась взять меня за руку или поговорить о том, что будет дальше между нами. Не знаю, что сказал бы ей в таком случае. Не знаю смог бы отказать ей или снова набросился бы на её красивые губы. Проводил до дома Присциллы, даже не предлагая подвезти, потому что не доверял себе в тесном пространстве с ней. Кровь и без того достаточно прилила к члену после поцелуя. Испытывать самого себя на прочность ещё больше было бы опасной игрой.
Я не знал, что делать в течение нескольких дней и именно по этой причине оказался сейчас в мастерской отца. Мы не всегда с ним соглашались во мнениях, но не было никого другого, у кого искать совета. Мама и тётя Марго, вероятно, избили бы меня полотенцами прежде, чем что-либо сказать. Винс бы выдал какое-нибудь дерьмо, потому что его общение с девушками ограничивалось Катриной, его соседкой-лучшей подругой, и одноразовым сексом. А знакомым отсюда я мало доверял, хоть и общался с ними уже два года. Отец остался единственным вариантом.