Вера Борисовна долго смеялась, даже прослезилась.
Со своей невестой я познакомился случайно. В тот день мать выпроводила меня на улицу: я путался у нее под ногами и мешал полоть гряды. Ноги понесли меня вначале до угла – начала другой улицы, соседней, а там неожиданно остановились – я заинтересовался трактором. Мне приходилось видеть трактора, но этот стоял ни где-нибудь, а у дома бабы Мани, которая умерла. Ее сын приезжал на похороны, побыл и уехал. Долгое время в доме никто не жил. Он стоял с заколоченными окнами, а тут они были открыты настежь, и из печной трубы струйкой поднимался в чистое летнее небо дым.
К трактору была прицеплена телега, а в ней прыгала девочка.
– Эй, ты кто такая? – крикнул я ей.
– Ната!– ответила девочка и вызывающе посмотрела на меня. Я не сплоховал и тут же спросил:
– Что это еще за Ната?
– Ну, Наташа!
– Меня можешь звать Юркой, – откликнулся я.
– Залезай в телегу, поиграем! – пригласила Ната.
Меня не пришлось долго упрашивать. Я тут же полез вверх и перевалившись через борт телеги упал на ворох мягкой соломы. Ее было много, и мы не один час бесились: бегали, прыгали, кувыркались до тех пор, пока мать Наты Нина Васильевна не позвала девочку обедать.
Я часто приходил к Наташе. Она также чуть, что бежала ко мне. Нам нравилось проводить время вместе. Больше всего мы любили играть в тракторной телеге. Она всегда по вечерам стояла у дома бабы Мани.
Однажды я поссорился с Наташей, и девочка стала меня сгонять с телеги:
– Мой папа тракторист, а не твой! Твой, – она на мгновенье остановилась, не зная, что ей делать, говорить или нет, затем презрительно взглянув на меня крикнула: – коровам хвосты крутит, вот так! Уходи отсюда и не смей больше играть в моей телеге.
Ната пыталась столкнуть меня силой, но я хоть и был ростом меньше нее, но крепкий и не поддавался. Мы долго толкались, барахтаясь в соломе, я нечаянно коснулся своими губами ее губ.
– Ой! – вскрикнула Наташа, – поцелуй меня еще.
– Не говори глупости, – тут же запротестовал я. – Ты же знаешь, что я тебя не целовал!
– Нет, целовал! Нет, целовал! – стала громко возражать Ната.
Я тут же спешно чмокнул ее, и она замолчала, затем спрыгнул с телеги, чтобы уйти, но неожиданно столкнулся с вышедшим из дома отцом Наты Михаилом Ромуальдовичем. Его привлекли крики дочери.