– Отделение сыска на соседней улице. Хочешь прогуляться до него, крошка? – поинтересовался незнакомец.
Самообладание вернулось к нему в полном объеме. Увы, Алекса не могла сказать о себе того же. Правда, фамильярное обращение заставило ее поджать губы и нашарить в кармане направление на заселение подписанное деканом. Хватка парня не позволила Алексе сунуть бумагу ему под нос. Пришлось довольствоваться тем, что помахала направлением у него под подбородком. Впрочем, этого оказалось достаточно.
– Меня зовут Алекса Вилбур. Я здесь на законных основаниях, – наконец произнесла она.
Алексе хотелось выглядеть независимо. Поэтому, когда молодой человек потянулся за документом, она вывернулась из его рук и благоразумно отступила на шаг. Тогда же Алекса осознала, что витающий в комнате аромат кедра и лимона – не что иное, как одеколон красавчика. Кейр тоже предпочитал этот не выходивший из моды последние два года аромат. От воспоминаний о бывшем она поморщилась.
– Не может быть! Ректор обещал больше никого сюда не подселять, – дважды перечитав направление, заявил молодой человек. Он так тщательно рассматривал бумагу, словно всерьез подозревал, что держит в руках фальшивку.
– Хотите прогуляться до деканата? – ехидно поинтересовалась Алекса и тут же прикусила язык. Не в ее обстоятельствах дерзить. Парень явно подумал о том же.
– Что ты делала в моей комнате? – спросил он.
– Я… ну… просто осматривалась, – смутилась Алекса, потерпев неудачу в попытке выдумать правдоподобное объяснение.
– Под моей кроватью?
Незнакомец шагнул к Алексе и весьма фамильярно коснулся ее щеки, сняв с волос паутину. Глаза девушки тут же вспыхнули решительным блеском.
– Чем докажете, что кровать ваша? – пошла в наступление Алекса.
– Посмотри у изголовья с левой стороны. Я ее подписал, – с нахальной улыбкой сообщил красавчик.
Алекса недоверчиво покосилась на кровать. С места, где она стояла, никакую надпись рассмотреть не представлялось возможности.
– Меня зовут Эдвин. Если рискнешь здесь остаться, то мы станем соседями. Хотя что-то мне подсказывает, что ты не станешь этого делать.
– Почему?
– Здравый смысл. Чувство самосохранения. Желание сберечь нервную систему, – Эдвин начал загибать пальцы.
– Это угроза? – прищурилась Алекса. Про неловкость и смущение из-за своего вторжения в комнату она уже и думать забыла.