– А ну прекратили стрельбу! – подал я вторую команду.
Не сразу, конечно, но довольно быстро наступила тишина, тогда я решил уточнить:
– У кого сколько патронов осталось?
– У меня два, – сказал первый апостол, а второй добавил, – а у меня ничо не осталось.
А брательник с чердака крикнул, что один у него всего. Я откинул барабан и проверил своё оружие – здесь целых две штуки еще сидели. Жить можно.
– Всем сидеть и не дёргаться, – подал я следующую команду, – там один хмырь где-то затаился.
А следующее предложение у меня было конкретно этому хмырю:
– Эй ты, выходи с поднятыми руками, поговорим – обещаю, что стрелять больше не будем.
Некоторое время было тихо, потом кусты зашуршали и оттуда появился этот третий типчик. С честно поднятыми руками. Приблизился ко мне на три примерно метра и сказал:
– Шустрые вы ребята, стреляете метко… тут надо б корешей моих обиходить, они кажись обои ранетые…
– Тебя как звать-то? – спросил я.
– Прохором, – ответил тот.
– Значит так, Прохор, давай без глупостей – один наш человек тебя на мушке держать будет, пока мы тех двоих обихаживать станем, понятно?
Прохору всё было понятно, и мы вдвоём пошли искать этих ранетых… ночь была лунная, видно, не сказать, чтоб всё вообще, но то, что надо, нормально просматривалось. У рыжего скользячком задело ляжку, ничего серьёзного, а у второго, который длинный, похуже дела казались, кость, правда, не задета, но пуля осталась в ноге.
– Значит так, – скомандовал я, – этого рыжего можешь забирать и валить отседова, а с длинным мы разберёмся.
– Как это вы с ним разберётесь? – поинтересовался Прохор.
– Пока замотаем рану, а утром дохтура приведу, он посмотрит.
– А деньги у тебя на дохтура есть?
– Наскребу немного по такому поводу, – хмуро сказал я, но в этот момент рыжий вдруг схватил свою дубинку, она рядом лежала, и со всей силы нанёс мне удар в голову, боковым ударом.
Реакция у меня, слава богу, хорошая, поэтому я успел пригнуться, но автоматически пальнул предпоследним патроном ему в грудь, а последний длинному послал, и тоже в грудь. Оба затихли и признаков жизни больше не подавали.
– Сами напросились, суки, – зло сказал я, пнув рыжего в бок, – тебя тоже касается, – это я добавил вертлявому, – будешь рыпаться, замочу. Ну нам же легче, не надо на дохтура тратиться. А теперь надо от улик избавиться.