Понедельник. День третий.
Утром на йоге я встретилась с Марией, женой Алексея Круглоголова, после истории с Анной Анохиной мы стали общаться еще больше. Она поделилась со мной своими переживаниями за супруга, рассказав, что Алексею поручили какое-то новое дело, не совсем связанное с его непосредственным направлением. При этом начальство высказывает недовольство и давит на Алексея, чтоб тот быстрее закрыл расследование. Мария еще немного поворчала на тему: сами дают задание, а сами считают его не важным. Потом порассуждала на тему, что Алексей напротив, считает дело сложным, запутанным и ему очень нравятся такие непростые дела и он с большим рвением работает, правда ей ничего не рассказывает и с недовольством добавила, что из-за сегодняшней командировки то ли в Тольятти, то ли в какие-то Буяны, они не смогут пойти на запланированную вечеринку. А самое странное, что он едет в архив по поводу даты рождения человека, который внезапно пропал. Рассказывая мне это, она вдруг осознала, что время рождения – это мой вектор познания, она замедлила речь и медленно стала поднимать глаза. Я же наоборот, слушая до этого каждое ее слово внимательно, быстро перевела взгляд на часы и сказала, что через минуту начнется занятие, а мы еще коврики не расстелили. Всю практику Мария пристально смотрела на меня, а я делала вид, что ничего не замечаю. Да и что я могла сделать? У меня же подписан договор о конфиденциальности. Единственное, мне показалось очень странным, что начальство Алексея, как-то слишком ревностно относится к нашему расследованию.
У меня было сегодня пару свободных часов, и я села за изучение натальных карт пропавших. Я постоянно поглядывала на часы, ожидая звонка от Алексея, который в данный момент изучал документы в архиве. Я не сомневалась, что там будет за что зацепится опытному взгляду Алексея. И действительно, через минут двадцать, после начала работы, раздался звонок.
– Добрый день, Ольга! Есть несколько минут? – спросил Алексей.
– Добрый, конечно, есть, я с нетерпением жду Вашего звонка, – ответила я.
– Тут такое дело, – сбивчиво начал Алексей, он был явно взволнован той информацией, которою обнаружил, – я сейчас в архиве роддома. В интересующий нас день, вернее я решил просмотреть и предыдущие, и следующие дни. И вот, что мне показалось странным: в этот период родилось 23 мальчика, от двух из них, близнецов, сразу отказались. Дальше один из этих близнецов, младший, умирает через сутки, синдром внезапной смерти. И, что самое интересное, вы оказались абсолютно правой, Золотцев, действительно, родился с тяжелой наследственной патологией и очень низким индексом здоровья, но что, действительно, невероятно так это то, что Золотцева выписали через три дня, как вполне здорового ребенка. Я сейчас сниму копии со всех документов и пришлю Вам, а сам займусь и пробью по базам данных, что у нас есть на второго близнеца. А также попробую опросить медперсонал роддома, может удастся поговорить с кем-то, кто работал в тот период. Хотя шансов мало, прошло уже много времени.