Ко входу в задние подъехал знакомый мне Майбах, пока я двигалась вперед, но остановилась в оцепенении, когда из двери компании вышла блондинка под руку с Кристофером. Та самая, с которой он целовался на благотворительном банкете. Лицо моего босса было серьезным, а Барби мило хихикала, ступая вниз по каменным ступеням. Кристофер открыл дверь машины своей спутнице, придерживая ее за руку, а затем нырнул за ней, захлопнув за собой дверь автомобиля.
На секунду я закрыла глаза, чтобы не заплакать. Это была ревность. Банальная, голая ревность, разрывающая душу. Прямо сейчас я хотела быть на ее месте: хихикать и уехать в неизвестность.
На мгновение мне стало дико наплевать на свой подарок Марку, на свою гордость и на все вокруг. Целую неделю я вышагивала по офису в надежде хоть украдкой встретить заинтересованный взгляд Кристофера. Но он попросту игнорировал меня, не замечал, как будто я та стажерка с 4 этажа, что приносит кофе раз в неделю, пряча свой юношеский взгляд. Он словно вычеркнул меня из списка контактов. Ему не составило труда сделать это – все задачи я получала через Маршу или через электронный документооборот.
Я вернулась к машине и оперлась руками на капот. Мне не хотелось домой. Мне не хотелось к Марку. Глупая Майя ревновала своего босса к блондинке в пудровом платье, которое, казалось, создано для того, чтобы соблазнить Кристофера на заднем сиденье Майбаха.
Ирония. Я пыталась спасти отношения с Марком, но хотела быть не рядом с ним. Не проще ли сказать ему, что я выбираю работу? Я выбираю смотреть, как мой босс уезжает с другой.
В итоге я ехала в машине со слезящимися глазами, направляясь в Рединг, предупредив маму, что сегодня останусь в ее доме. Я нуждалась во встрече с Греттой и разговоре с Марком. Каких-то три недели в Лондоне, знакомство с проклятым дьяволом в обличии принца Кристофером и публикация в интернете перевернули меня и мою жизнь с ног на голову. Я была разбита.
Мама, решив, что я хочу побыть одна, уехала на выходные в Лондон к Стиву. Эта женщина всегда сбегала, почувствовав, что мне нужен материнский совет, которые она не раздавала направо и налево. Марк же сказал, что больше не может пропускать смены выходного дня, поэтому нашей встречи тоже не состоялась. Ива была завалена работой, а Дженна отправилась в отпуск. Так что на выходных я осталась совершенно одна. В субботу и воскресенье я провела максимальное количество времени с Греттой, но из-за моего состояния и ее болезни у нас от моих визитов не вышло ничего хорошего. В воскресенье бабуля прогнала меня со словами: «Я тебя не узнаю». Они были недалеки от правды. Я сама себя не узнавала. Кровоточащая Майя.